— Перед тобой, — Клип указал на возвышающееся перед ними архитектурное сооружение, — последнее великое творение Клеттеркапа. Памятник, который он воздвиг себе, чтобы войти в историю. А теперь, дружище, подожди здесь вместе с Рози, а я пойду и поговорю с ним.

Около получаса Адриан и Рози терпеливо ждали на улице, наконец из театра выпорхнул Этельберт, сопровождаемый коротконогим толстым человеком, костюм которого являл странное сочетание визитки и полосатых брюк.

— Адриан, — сказал Этельберт, — познакомься: Эммануил С. Клеттеркап, наш ментор.

— Привет, — поздоровался ментор, — как дела?

— Отлично, большое спасибо, — ответил Адриан.

Они обменялись рукопожатием.

— Я понял так, что вы ищете работу, — сказал Клеттеркап, нервно поглядывая на Рози.

— Ну да, если это возможно, — подтвердил Адриан. — Я подумал, раз вы ставите «Али-Бабу», вам нужен восточный колорит, а Рози приучена к нарядным попонам и всему такому прочему.

— Так-так, — сказал Клеттеркап, — она ведь, кажется, из этого… э… родом оттуда, откуда…

— Она ведет себя образцово, — позволил себе Адриан малость приукрасить, — и я уверен, что Рози придаст вашему спектаклю нечто.

— Же не сэз ква? — предположил Этельберт.

— Это еще что такое? — подозрительно осведомился Клеттеркап.

— Это по-французски: сам не знаю что.

— Чего это ты не знаешь?

— Да нет, я перевел тебе французское выражение: сам не знаю что.

Клеттеркап с минуту тупо смотрел на Клипа.

— Несешь черт знает что, — молвил он наконец.

— Иные семена пали на каменистую почву, — сказал Клип, воздев очи к небесам.