О художественной репрезентации фертильности см. Michael Camille, The Medieval Art of Love: Objects and Subjects of Desire (New York: Abrams, 1998). О поллюции см. Dyan Elliott, Fallen Bodies: Pollution, Sexuality, and Demonology in the Middle Ages (Philadelphia: University of Pennsylvania Press, 1999), и Marie Theres Fögen, “Unto the Pure All Things Are Pure: The Byzantine Canonist Zonaras on Nocturnal Pollution,” in Obscenity: Social Control and Artistic Creation in the European Middle Ages, ed. Jan Ziolkowski (Leiden: Brill, 1998), 260–78.

Послесловие

Послесловие

Хотя я писала о реакционной критике и нападках на современные исследования сексуальности, приведенные здесь статьи не поддерживают этот тренд, но скорее предлагают вдумчивую критику исследовательских парадигм в контексте общей историографии Средневековья и в контексте более широкого взгляда на средневековую телесность соответственно: Paul Freedman and Gabrielle M. Spiegel, “Medievalisms Old and New: the Rediscovery of Alterity in North American Medieval Studies,” American Historical Review 103 (1998), 677–704; Caroline Bynum, “Why All the Fuss about the Body? A Medievalist’s Perspective,” Critical Inquiry 22 (1995), 1–33. Ставшая классической работа Байнум о пище: Holy Feast and Holy Fast: The Religious Significance of Food to Medieval Women (Berkeley: University of California Press, 1987).

В труде Leo Steinberg, The Sexuality of Christ in Renaissance Art and in Modern Oblivion, 2nd ed. (Chicago: University of Chicago Press, 1996) обосновывается важность демонстрации гениталий Христа для подчеркивания его человечности. Кэролайн Байнум отвечает в работе “The Body of Christ in the Later Middle Ages: a Reply to Leo Steinberg,” Renaissance Quarterly 39 (1986), 399–439, перепечатанной в сборнике Fragmentation and Redemption: Essays on Gender and the Human Body in Medieval Religion (New York: Zone Books, 1991), 79–117. Она указывает, что Христа также представляли и описывали как женственного и что ни в одном тексте пенис Христа не связывается с его маскулинностью или сексуальностью. В издании книги Стейнберга от 1996 года приводится ответ на ее статью, где утверждается, что женская грудь и мужской пенис в целом, пусть не грудь Девы Марии и пенис Христа, в Средние века несли в себе сексуальный смысл. О вездесущности смерти, включая ее репрезентации в средневековом искусстве, см. Paul Binski, Medieval Death: Ritual and Representation (Ithaca, NY: Cornell University Press, 1996); Colin Platt, King Death: The Black Death and Its Aftermath in Late-Medieval England (Toronto: University of Toronto Press, 1996).