От таких мыслей у меня голова пошла кругом, а тут еще разразился сильный шторм, дружно завыли несчастные собаки на палубе, и с грохотом начали падать какие-то предметы. Все это долго не давало мне заснуть.
Нелишне будет отметить здесь для тех, кто этого не знает, что Баффинов залив зимой замерзает. Весной чудовищная масса льда (ее называют главный пак или средний лед) вскрывается и, дрейфуя на юг, преграждает путь с востока на запад.
«Северный проход» — путь вдоль северной кромки льда, «Средний проход» — путь через льды, а «Южный проход» — вдоль его южной кромки. Но случаются и такие сезоны, когда нельзя пройти ни одним из этих путей.
Окружающая нас природа не скупится на чудеса, поражающие воображение наблюдателя и приводящие его в восторг. Нельзя сразу осознать все величие мощного ледника, который здесь заменяет берег и тянется непрерывно на 40–50 миль. Его отвесные края, в пяти-шести милях от нас, кажутся сравнительно низкими, но именно от них отделяются высочайшие айсберги. Кстати, айсберги можно уподобить обломкам конца ледника, а плавучие льдины — тончайшим стружкам.
Птицы и тюлени встречаются необычайно редко; кругом царит какая-то зловещая тишина, нарушаемая лишь айсбергами, откалывающимися от породившего их глетчера. Тогда раздается грохот, напоминающий отдаленные раскаты грома, и через шесть-семь минут до судна доходит волна, легонько его покачивающая.
Пока мы шли во льду, открылись большие разводья. К полудню поднялся юго-западный ветер и мы поставили все паруса. Разводья становились все шире, а наши надежды на быстрый переход через залив Мелвилл усиливались по мере возрастания скорости хода. Мы неизменно придерживаемся заданного курса вопреки любым препятствиям.