2 ноября. Заметив несколько дней назад, что некоторые собаки начали худеть (по чьей-то нерадивости на них к началу недавних холодов не надели зимней попоны), мы пустили их на корабль и хорошо накормили. С тех пор нам с трудом удается помешать им пробраться на судно. Как-то тихой ночью собаки пошли на штурм и взобрались на судно так неожиданно, что некоторые матросы выскочили полуодетые, чтобы узнать, что же случилось. Для изгнания незваных гостей были приняты срочные меры. Люди отчаянно гонялись за ними по палубе с метлами и другим «оружием». Многие собаки попрятались по дырам и углам, и только через два часа их удалось оттуда выгнать; несмотря на ожесточенное преследование, полуодетые матросы порядком намерзлись.

16 ноября. Снова подвижка льда в нескольких стах ярдах от судна. Я слышу шум, лежа в кровати. Как обычно, кажется, что доносится непрерывный рокот сильного, но отдаленного прибоя. Впрочем, когда сталкиваются большие глыбы, невольно вспоминается удачный эпитет д-ра Кейна[106] — «ледовая артиллерия». К счастью, наш маленький бедняга «Фокс» находится у самой кромки прочной старой льдины. Поэтому мы можем довольно хладнокровно наблюдать за столкновениями льдин, против натиска которых не могло бы устоять ни одно творение рук человеческих. Непосредственно вокруг корабля все спокойно, и на первый взгляд он как будто находится в надежном убежище: сверху покрыт тентом, а снежный вал поднимается до самого планшира. Зимнее оперение «Фокса» такое пышное, что видны одни мачты. Палуба и ныне бесполезные иллюминаторы покрыты плотным слоем снега. Там, внизу, нам тепло и сухо. Все пребывают в добром здравии и отличном настроении. Надеемся на активную кампанию следующей зимой. Да будет угодно господу, чтобы наши надежды исполнились!

Вчера Янг застрелил пятидесятого тюленя, и это событие было подобающе отпраздновано распитием бутылки шампанского. Мы раньше, когда перспективы были более радужными, припрятали ее, чтобы ознаменовать вход в «Северные воды». Невезение ощущается особенно остро, когда оно так неожиданно!

Петерсен выследил нарвала и застрелил его. Из туши тотчас потек жир. У большинства арктических животных, если они ранены в воде, чаще начинает идти не кровь, а жир, особенно если рана неглубокая. На поверхности воды появляется маслянистое пятно.

Стол наш весьма разнообразен даже здесь, у берегов Гренландии. В ответ на мои расспросы Петерсен рассказал мне, что у гренландских эскимосов нет единого мнения по поводу того, какое мясо вкуснее всего. Одни предпочитают оленину, другие — мясо щенят, которое, по его словам, очень напоминает баранину. Петерсон рассказывал, как один датский капитан, который пристрастился к собачине, угостил ею своих гостей, и все они хвалили его «баранину». Тогда после обеда хозяин велел принести шкуру «барана», который оказался большой рыжей собакой!