1 марта мы остановились почти у самого Магнитного полюса. Я говорю «почти» потому, что никто не поставил здесь гурия, чтобы обозначить эту точку. Первым ее достиг сэр Джемс Росс. Я все время боялся, что наш поход окажется бесполезным, ибо до сих пор мы не встретили никаких следов эскимосов, а между тем запасы провианта сильно сократились и несчастные собаки находились в плачевном состоянии; шесть из пятнадцати выбыли из строя, и я не мог теперь сделать больше одного перехода.

Но нам ничего другого не оставалось, как надеяться на лучшее. И каковы же были наши изумление и радость, когда, оглянувшись назад, мы заметили четырех человек, следовавших за нами. Петерсен и я немедленно приготовили на всякий случай револьверы и пошли им навстречу. Эскимосы остановились, привязали собак, опустили свои копья и встретили нас, не обнаруживая никаких признаков удивления. Они сообщили, что охотились на льду, преследуя тюленей, а теперь возвращаются домой. Мы предложили присоединиться к ним, и вскоре все вместе отправились в путь. Но уже через час солнце село, и мы, узнав от спутников, что до их стойбища из восьми снежных хижин еще далеко, обратились к ним с просьбой построить для нас хижину здесь. Платой были иголки — по одной на человека. Не прошло и часа, как хижина была готова. Она оказалась довольно обширной: восьми футов в диаметре и пяти с половиной футов в высоту. Все мы поместились в ней на ночь. Вряд ли в истории строительства найдется другой пример, когда жилище обходилось бы столь дешево.

Мы дали понять своим спутникам, что очень хотим вступить с ними в меновой торг, и только с большой осторожностью подошли к подлинной цели похода — выяснить, что им известно о пропавшей экспедиции. Удобный случай представился, когда мы обнаружили на одежде одного эскимоса матросскую пуговицу; спутники рассказали, что эта пуговица досталась им в наследство от «белых людей», которые умерли голодной смертью на острове. Оттуда же взяли они железо, из которого сделаны их ножи.

У наших спутников не было с собой ни еды, ни запасной одежды, кроме их обычной двойной куртки из меха. Они отказались от сухарей и солонины, но согласились съесть немного медвежьего жира и выпить воды. Эскимосы спали сидя, склонив голову на грудь.

На следующее утро мы прошли около десяти миль и приблизились наконец к мысу Виктория. Дальше идти я не хотел, хотя эскимосы и предлагали быть нашими проводниками. Мы сделали остановку, и они опять построили удобную снежную хижину, затратив на это не более получаса. Выставив перед ними все предметы, предназначенные для обмена, — ножи, нитки, иголки, ножницы, бусы и пр., мы снова выразили желание вступить с ними в меновой торг. На этот раз я обещал приобрести у них любую вещь, которая принадлежала погибшим от голода «белым», если они принесут их завтра. Несмотря на бурю и свирепый мороз, два эскимоса сняли свою верхнюю одежду из оленьей кожи и получили в обмен по ножу.