— Джонни говорит, что ты поступила правильно, милочка, — сказала она сокрушенно. — Прости, что я так донимала тебя.

Такой вот она была, бесхитростной и любящей, моя бедная мамочка. Иногда, доведенная до отчаяния моим своенравием, она восклицала:

— О, Катти, ты — это «род змеиный», и откуда только у меня такая дочь?

Но в ее любви я всегда находила опору.

Она была поражена, обнаружив, что в Англии я научилась курить, и она, бывало, задергивала шторы, боясь, что соседи увидят, как я закуриваю. А однажды, когда у меня страшно разболелась голова и не осталось ни единой сигареты, она убежала куда-то и, вернувшись, торжествующе вручила мне пачку.

— Я даже не сказала продавцу, что покупаю не для себя, — призналась она со смехом, а уж наверняка ей было очень стыдно покупать сигареты.

Мама и тетушка Лил с большим неодобрением говорили как-то о девушке, которая пошла со своим женихом на пьесу Брие «Порченый товар».

— Просто неприлично и отвратительно писать пьесы на такую тему, — сказала тетушка Лил.

Мама согласилась с ней, хотя не читала и не видела эту пьесу.

— Но молодые люди должны знать о венерических болезнях и об их последствиях, — возразила я. — И ты тоже должна была рассказать мне об этом, — обратилась я к маме, — ведь я ничего не знала, когда уезжала из дому.

— Я и сама не знала, — призналась мама. — И ты тоже, Лил, — добавила она горячо. — Я и теперь-то не очень много знаю. Только недавно и услышала, что бывают такие болезни.

Обе они были такие простушки — полные пожилые женщины, а в делах этого порочного света смыслили не больше младенцев. В области пола все их страхи ограничивались слухами о «белых рабынях».

Я рассказала им, как одна моя знакомая в Лондоне впервые просветила меня насчет сифилиса, гонореи и половых извращений. Ее собственная судьба была трагичной. Ей было шестнадцать, когда друг ее отца стал за ней ухаживать, соблазнил ее и заразил гонореей. Когда же она обнаружила, что больна, и узнала причину болезни, он только усмехнулся и сказал ей: «Множество женщин болеют этим».

Он ничем не помог ей. Она же боялась огорчить родителей и ничего им не сказала, а открылась только мужу сестры. Он отвел её к специалисту, и она лечилась несколько лет. Когда эта очаровательная девушка подросла, у нее были другие романы, и она вовсе не заботилась о том, что может заразить мужчину, потому что ведь «мужчина ее этим наградил», по собственным ее словам.

В ту пору, когда я познакомилась с ней, она все еще не теряла надежды вылечиться, но тогда не было средства против этой болезни. Один из ее любовников покончил с собой, узнав, что он заразился. Но она не хотела верить, что повинна в его смерти. И это не помешало ей заводить новые романы и мечтать о том дне, когда ей попадется мужчина, который «полюбит ее по-настоящему, женится на ней, и у них будут дети».