Далее подробно говорится о том, как он это сделал. Но особенно интересна беседа верховного уполномоченного и старого короля, которому было уже почти девяносто лет:

«Верховный уполномоченный попросил его (короля Георга) сделать то, чему до конца противился мистер Бейкер, заявлявший, что он никогда не сделает этого, а именно вернуть ссыльных на Фиджи. Король был явно растроган и сказал: «А я никогда и не ссылал их! Пусть все возвращаются! Верните их к друзьям и родным!»

После недолгого молчания верховный уполномоченный сказал: «Может быть, вы освободите также тех людей, которые находятся на Тафуа и в других местах; эти люди лишены свободы уже много лет, а вся вина их нередко заключалась в том, что они ходили молиться в дом английского миссионера».

Король ответил: «Об этом и говорить незачем. Сегодня радостный день! И я не хочу, чтобы они сидели в тюрьме. Будем же радоваться происшедшему, и пусть все узники выйдут на свободу».

Последовала церемония питья «кавы», в конце которой один из вождей сказал: «А теперь наша очередь попросить кое о чем верховного уполномоченного. Наши сердца исполнены счастья. Мы просим его прервать возлияния, для того чтобы мы могли побежать по полям и дорогам и возвестить радостную новость народу».

Из-за своих частых критических выступлений против правительства газета «Фиджи таймс» была бельмом на глазу у сэра Джона Терстона. Дошло до того, что однажды сэр Джон даже отказался иметь официальные отношения с мистером Причардом, секретарем «Ассоциации плантаторов».

Ассоциация плантаторов сочла этот поступок губернатора отрицанием права прессы на критику. Она отклонила отставку секретаря, заявив, что «подобный акт открыто порочит честь ассоциации и унижает всех ее членов». Была принята резолюция, выражающая доверие мистеру Причарду и высоко оценивающая его заслуги.

НАШ ДАЛЕКИЙ И БЛИЗКИЙ ДРУГ

НАШ ДАЛЕКИЙ И БЛИЗКИЙ ДРУГ

Есть художники, которые умеют вкладывать в свои творения самих себя. Они отдаются своему творчеству настолько искренне и полно, что человек, читающий их книги, смотрящий их полотна и скульптуры, видит не только то, что мастер хотел изобразить, но и самого его, мастера, близко знакомится с ним самим.

Такова и Катарина Сусанна Причард — крупнейшая прогрессивная писательница и общественная деятельница Австралии. Я никогда ее не встречал, не перекинулся с ней ни единым словом. Но еще в юношеские годы, прочитав книгу „Охотник за бремби“ („Погонщик волов“), заинтересовался автором и с тех пор стал читать все, что принадлежало перу Причард, и, конечно же, „Кунарду“ — прекрасную и грустную поэму о темнокожей девушке и ее трагической судьбе, о муках аборигенов, обреченных в своей родной стране, природа которой так щедра и богата, на унижение, голод и вымирание.