– Это всё родители Гены Курдюкова, так ведь?! В таком случае…

– Мы не должны вам ничего говорить. Для начала проверим все ваши документы, необходимые для работы в сфере образования…

Наталья Борисовна плюхнулась обратно на стул.

Озеров вышел во двор и замер, наблюдая за живой игрой, развернувшейся на площадке.

– Кирилл Петро-ович! – как резаный кричал Курдюков. – Идите к нам!

– Я тороплюсь… – ответил Озеров тихо, самому себе, и с сомнением взглянул на поле.

– Сюда! – закричал Штыгин, тяжело дыша. – Учителя против учеников! Зададим им жару!

Кирилл не успел придумать оправдания, Харибдов сунул ему мяч в руки и прошептал:

– Оставайтесь, Кирилл Петрович. Мне нужен перерыв, Роман Андреевич меня ушатал.

Он взглянул на разрумяненные лица и блестящие глаза, весело глядящие на него: вечно лыбящийся Каштанов, Ергольцева в коротких шортах, Урбанский, поправляющий причёску, Мурат и Тамара – вечная парочка, Емеля Колбасов, хохочущий неистовым смехом и дышащий как паровоз, Илья Кротов, затаившийся за его спиной. Озеров ещё мог бы отказаться, сославшись на дела…

– Ну, Кирилл Петрович!

– Ладно! Только я не собираюсь с вами сюсюкаться.

– Мы отомстим за все двойки!

– Ну-ну!

Мяч звонко ударился о резиновое покрытие и полетел дальше.

Люба вскинула руку и закричала:

– Фаина Рудольфовна! Это вы! Здравствуйте!

Учительница истории в сарафане и накинутом платке прогуливалась по школьной улице. Перед собой она катила узорчатую коляску.