— Я снял для вас на неделю квартиру недалеко от нашего дома. Очаровательная дама из Польши оставляет вам всё и на это время уходит к своей подруге. Она одна из своей большой семьи осталась в живых после Холокоста. Вышла замуж за такого же бедолагу, который умер три года назад. Дочь живёт в Реховоте, а сын, профессор университета, приглашён преподавать в Гарварде.

— Сколько нужно платить за хату?

— Значительно дешевле, чем в гостинице. Но у неё большие достоинства. Рядом роскошный парк, а самое главное, мы почти через дорогу. Наговоримся вволю. А на море будем ездить вместе на моей тачке.

Они вышли из большого здания аэровокзала, таща за собой чемоданы. Небо в этот утренний час слепило чистым ярко-голубым светом, чуть подцвеченным розовыми всполохами восходящего над горами на востоке солнца. Высокие пальмы торжественно развесили над ними свои широколистные кроны.

— Красота-то какая! — произнесла Вика.

— К каждому дереву тут подведена трубка? — спросил изумлённый Санька.

— Говорят, что да.

— Фантастика. Оазис в пустыне.

Илюша привёл их к «Хонде» и погрузил чемоданы в багажник. Они выехали из аэропорта и покатили в Рамат-Ган.

— Маша прилетит сегодня вечером с дочерью и другом. Он из богатой аристократической семьи. Отец — член палаты лордов. Поместье под Эдинбургом.

— Какая молодец! — восхитился Санька. — И как ей это удалось?

— Маша великолепно сдала экзамены на врача и поступила на работу в военный госпиталь. Однажды к ней в отделение привезли лётчика Британских ВВС. Во время полёта возникла аварийная ситуация. Он успел катапультироваться, но неудачно приземлился. Там она его поставила на ноги, и он влюбился.

— У английской знати всегда было особым шиком получить высшее военное образование, особенно стать лётчиком, — заметила Вика. — Так они видели своё служение империи, а после её распада британской короне.

— Маша, между прочим, очень красивая женщина, к тому же умница, — не унимался Санька.

— Он тоже, видимо, не глуп. Короче, они заказали свиту в гостинице «Хилтон» в Тель-Авиве, на берегу моря.

Илюша остановил машину возле добротного покрытого штукатуркой трёхэтажного дома с балконами-лоджиями, ограждёнными парапетом. Он стоял за живописным палисадником, засаженным кипарисами, магнолиями и кустарником.

— Вам нравится этот дом?

— Да, — сразу ответила Вика. — Здесь я скорей почувствую аутентичность еврейской жизни, чем в какой-то гостинице, где люди останавливаются для того, чтобы получить предписанные прейскурантом удовольствия. Потом они возвращаются в свои уютные гнёздышки, так и не получив представления о том, чем и как живёт страна.