Когда Маркус закончил, внимательно слушавшие его мужчины разразились одобрительным гоготом.

Даже сэр Майкл Уайтроуз, привыкший считать себя неотъемлемой частью лондонского истеблишмента, кивнул в знак уважения. Все присутствовавшие в комнате чувствовали, как от одного того факта, что они слушали рассказ Маркуса Брэнда, повышается их собственный статус. Глядя на своих почтенных гостей в смокингах, попыхивающих сигарами и уже почти всего достигших в жизни, Чарли испытывал гордость: ни один из крестных детей Маркуса не смог бы собрать у себя дома такой же влиятельной группы людей.

— Значит, вы советуете всем нам оставаться в России? — спросил сэр Майкл Уайтроуз, который подумывал о покупке сети продовольственных магазинов в Восточной Европе.

— Если сделать соответствующую поправку на то, что в один прекрасный момент там все может полететь ко всем чертям, конечно да. Любой руководитель, не задумывающийся в наши дни о российском рынке, заслуживает основательного пинка под зад. Что же касается до моей собственной компании, то мы пока занимаем выжидательную позицию. Со следующего месяца в Москве начинается вещание спутникового телеканала «Музыка Брэнда». Наш замечательный вице-президент по новым рынкам Флора Хуанг сейчас как раз там, она подписывает договор с правительством на выделение нам диапазона рабочих частот.

Глава 41. Ноябрь 1997 года

Глава 41. Ноябрь 1997 года

Больше всего на свете Чарли ненавидел ездить куда-либо вместе с детьми, в особенности на своем новом «мерседесе». В обычные дни Пелхема и Мари ну не пускали в «мерседес», для семейных поездок Крифы держали «тойоту-лэндкрузер».

Чарли разрешал своим разбойникам безнаказанно засыпать пол в ее салоне пакетиками из-под чипсов, батарейками от плееров, игрушками и старыми магнитофонными пленками, ему было все равно — «тойота» считалась машиной Миранды. Но в «мерседесе» все это было строжайше запрещено. За пятнадцать минут после отъезда из Олд-Тестбери-Холла Пелхем успел рассыпать пакет леденцов по кожаному сиденью, а Марина сделала что-то невообразимое, отчего ремень безопасности заклинило.

Если бы не приглашение от Маркуса в Вест-Кандовер-Парк, он никогда не позволил бы детям сесть в свою машину. Теперь же у него просто не было выбора.

— Немедленно прекратите это отвратительное нытье! — рычал он через плечо. — Пелхем, немедленно замолчи, иначе пойдешь домой пешком. Это и тебя касается, Марина, я не могу вести машину, когда вы постоянно шумите.

Миранда, которая решила, что песни детей были приятнее ее уху, чем рассказы мужа о надвигавшемся на него богатстве, сказала: