Миранда не без удовольствия отметила, насколько лучше были одеты ее дети — Марина в платье из шотландки и Пелхем в скромной рубашке, темно-зеленых брюках из вельветовой ткани и блестящих ботинках со шнуровкой — по сравнению с Поппи в красно-белых полосатых рейтузах и ядовито-розовой юбке. Удивительно, как только Темплы позволили ей так нарядиться?

Мэри в который раз пыталась понять, почему же она приняла приглашение Маркуса, и надеялась, что Клара будет хорошо себя чувствовать в новой обстановке. Совсем недавно, в возрасте четырнадцати лет, она начала посещать школу для детей с ограниченными возможностями в Бристоле. Ей там очень нравилось, но она по-прежнему нуждалась в самом внимательном уходе, и Мэри волновалась, отправляясь вместе с ней на такой серьезный званый обед. Незнакомые люди с трудом понимали, что Клара пыталась сказать, и это всегда очень огорчало девочку. Как обычно, Мэри попробовала найти какие-нибудь общие черты у Клары и Маркуса и невольно вздрогнула. Клара подросла и теперь стала походить на Маркуса телосложением и осанкой.

Мэри знала, что ей не следовало приезжать сюда. Получив приглашение, она в очередной раз сказала Стюарту, что никуда не поедет, но потом Барбара Майлс завалила ее автоответчик посланиями с мольбами не отказывать Маркусу, и Мэри не сумела сохранить твердость до конца. Кроме этого, она испытывала странное желание показать Кларе дом ее отца, всего один раз, и, разумеется, она не собиралась рассказывать Маркусу и Кларе об их родстве. Глядя на дочь, Мэри всякий раз размышляла о том, каким необычным человеком могла бы она стать, окажись судьба к ней немного благосклоннее.

Замечательный человек, который должен был воспитывать и растить ее, уже давно лежал в могиле. Мэри очень хотелось надеяться, что Клара растет счастливым ребенком, но ее пугала беспомощность девочки. На Биллинг-роуд та постоянно следовала за матерью, даже в туалет. Иногда Мэри просыпалась по ночам и с ужасом глядела в темноту, представляя, что будет с дочерью, если она переживет мать.

— Прежде чем мы сядем за праздничный обед, — сказал Маркус, прося тишины, — я хочу показать вам новую картину, которую мы с Флорой приобрели на аукционе в Нью-Йорке пару недель назад. Коль скоро некоторые из моих крестных детей увлекаются современным искусством — Абигейль, Чарли, — уверен, это полотно будет для вас небезынтересным.

Он повел всех через каменный зал в библиотеку, которая, очевидно, служила и рабочим кабинетом. На огромном столе стояли пара компьютеров, множество телефонных аппаратов и оборудование для спутниковой связи. К своему удивлению, Мэри заметила несколько фотографий крестных детей Маркуса, сделанных в Вайоминге и на борту «Маклера».