Он стоял над ними в полумраке, излучая сверхъестественную самоуверенность.

— И так, мы закончили наше собрание, надеюсь, мои характеристики не очень оскорбили ваше достоинство. Если же нет, то мои слова: ну и черт с вами. Меня совершенно не интересует ваше мнение. Я сильно разочаровался во всех вас. Я надеялся, что вы пойдете дальше. Я пытался предоставить вам возможности для самореализации, окунуть в обстановку необычного, но никто из вас не был готов воспользоваться представившимся случаем. Посмотрите на себя, вы ничем не отличаетесь от сотен миллионов ваших ровесников. Кто-то может задать мне вопрос: зачем же я тратил на вас столько времени? Это резонный вопрос, особенно теперь, когда каждый из вас сделал все, чтобы у меня не осталось и доли сомнения в вашей чудовищной неблагодарности. В таком случае общение с вами проще всего представить как некий социологический эксперимент. Как мы теперь видим, большинство из вас не справилось с его задачами. Возможно, настал удобный момент, чтобы прекратить это псевдонаучное изыскание. Наша встреча будет последней, совместные каникулы — теперь уже история.

После вашего отъезда с Бали мы больше никогда не увидимся. На этой торжественной ноте позвольте пожелать всем вам доброй ночи. Завтрак будет подан в обеденный павильон, как обычно, в восемь часов. Флора, идем, пора спать. Все остальные могут отправляться по своим комнатам. Уверен, вам теперь есть о чем подумать.

Маркус откланялся, вышел с террасы и пошел к дому.

Абигейль отвернула ноутбук в сторону от солнечных лучей. На экране появился ответ на ее послание. Она не решалась открыть его, боясь и одновременно трепетно ожидая того, что было в нем сказано…

Рядом с ней сидел Стюарт и работал на своем компьютере. Они едва обменялись парой фраз за последние четыре часа, и он был поглощен потоком сообщений, метавшихся между Бали, Франкфуртом, Лондоном и Нью-Йорком. После вчерашней выходки Маркуса у Стюарта не оставалось сомнений, что теперь делать. Он не мог простить себе, что уступил инициативу Брэнду, ему казалось, что он подвел остальных. Несмотря на все его приготовления, Маркусу удалось взять бразды правления в свои руки. Стюарт отнюдь не желал восторгаться им, но не мог не оценить, насколько мастерски Маркус перевернул все с ног на голову, унизив их всех.

Абби смотрела на океан, чувствуя себя предательницей. В полумиле от берега по волнам прыгала моторная лодка с надувным «бананом», на котором, не помня себя от радости, катались Пелхем и Марина. Джеми и Чарли рассекали по заливу на скутерах. С такого расстояния Джеми все еще казался беззаботным юношей. Иногда Абби удивлялась тому, что оставила этого безобидного подростка и променяла его на Форреста, который был гораздо старше ее и отличался педантизмом.