Возникнув как «охотничий домик», село все более разрасталось, а со временем стало включать в себя и пашню. Описывая «Игорево сельцо» одного из черниговских князей в

XII в., летопись фиксирует 900 стогов немолоченного хлеба, погреба, наполненные бочонками меда и вина, большие запасы железа и меда в амбарах. В селе другого черниговского князя было занято 700 человек челяди. Однако следует учитывать, что это уже был период феодальной раздробленности.

Таким образом, знатный человек имел два источника доходов: с одной стороны, «корм» с населения подведомственной волости – хлеб и другое продовольствие для непосредственных потребностей, с другой – собственное «лесное» хозяйство, которое давало меха, мед, воск – товары для обмена, для накопления богатств. Конечно, продукты лесных промыслов могли входить и в состав «корма», т. е. прежней дани, но все же основную часть его составлял хлеб. И именно то обстоятельство, что хлеб, продовольствие составляло основную часть «корма», являлось причиной второстепенной роли хлебопашества в хозяйстве княжеских и боярских сел.

Село, в отличие от кормления, рассматривалось как собственность, как объект купли-продажи, и в летописи за XI–XIII вв. появляются сведения о покупке сел. Но из этих сведений выясняется, что удельный вес этих сел в богатстве знатного человека невелик, тогда как в период феодализма земля с крестьянами составляла основную часть богатства феодала. Как отмечал М. В. Довнар-Запольский, древнерусское село стоило 60–75 гривен кун (гривна – около 100 руб. на деньги начала XX в.), тогда как князь маленького княжества Глеб Минский пожертвовал монастырю около тысячи гривен, а богатый суздалец – свыше 500 гривен.

Впрочем, села, а тем более кормления имели далеко не все бояре. Более того, со временем волости в корм стали получать лишь удельные князья. За свою службу бояре получали денежное жалованье. Летописец XIII в., говоря о прежних временах, временах еще не раздробленной Киевской Руси, замечает, что в те времена бояре не говорили князю: «Мало мне, князь, 200 гривен». На основании этого Ключевский заключает, что 200 гривен и составляли средний годовой оклад боярина.

Итак, село – это сравнительно большое хозяйство, состоявшее из нескольких отраслей. Работали в этом хозяйстве не крестьяне, а люди подневольные, не имеющие своих хозяйств – челядь, холопы, закупы. Во главе села стоял управляющий – тиун, а отдельными частями хозяйства ведали подчиненные ему рядовичи.

Следует отметить двойственное положение этой администрации, которая вела хозяйство княжеских или боярских сел: эти люди находились в зависимости от владельца, но, действуя от имени князя или боярина, притесняли окружающее население. Публицист Киеской Руси Даниил Заточник, представитель дружинной, господствующей части населения, писал: «Не имей себе двора близ княжа двора и не держи села близ княжа села: тивун бо его аки огнь трепетицею накладен, а рядовичи его аки искры: аще от огня устережешися, но от искор не можеши устеречися».