Т о н я. Нет врача еще? Укол сделала, дыхание есть пока. (С ненавистью смотрит на Дубко и Самбура). И не провалится земля? (Возвращается в дом).
(С ненавистью смотрит на Дубко и Самбура)
(Возвращается в дом)
Д у б к о. Говорил вам всем — отпустите с миром…
М а р т а. Ты! Ты! Все — ты…
С а м б у р. Ко мне забежал? Со страху, в первый двор! Десять лет я в глаза его не видел!
Д у б к о (ошеломлен таким вероломством). А кто мне ружье это сейчас дал?!
(ошеломлен таким вероломством)
С а м б у р. Какое ружье? Продал я свое давно. Знать ничего не знаю.
В а р я (выступает вперед). Знать не знаете? Десять лет не видели? Спокойны — Василек ничего не скажет… А кто в понедельник там, на Синюхе, целый час наедине сговаривался с Дубко? У кого подлец этот сегодня за столом сидел? С кем планы строили, как сына своего страхом взять?
(выступает вперед)
С а м б у р (отшатнулся). Варя, кровь моя… Такое — на родного отца? Дочь, опомнись!
(отшатнулся)
В а р я. Опомнилась.
Ж е л е з н я к. Понимаешь ты, Варя, что сказала сейчас?
В а р я. Больше некому. (Подходит к окну). Жив он еще, Тоня? (Всем). Дышит.
(Подходит к окну)
(Всем)
С е р г е й. Да… Один день в жизни, один вечер…