М а р а т. Его застрелили, Мишу Савицкого, на улице в тот день, когда наши уже дрались на окраинах Киева. Выдал провокатор. Застрелили вместе с секретарем райкома партии Иваном Хлебниковым. Останься живы, — что бы они сказали о нас с вами? Признали бы нас своими наследниками, последователями, четвертым поколением революции? Хочется верить, что да. Но какими мы должны для этого быть сегодня?
С о н я. Эту девочку на костылях, Олю Горбач, схватило гестапо. Год спустя, когда Лина ушла с особо важным донесением подпольного горкома через линию фронта. Ольга молчала до последней своей минуты… Молчание — подвиг! В семнадцать лет… Завтра у меня в музее экскурсия. Десятиклассники… Такие же, как Олька. Как, как мне рассказать им о ней, обыкновенной девчонке?
Р и м м а. Давно я не писала маме. Все как будто не о чем было. Сегодня напишу. Пусть узнает, нет ли в нашей школе свободной ставки физика.
Л е н а. Знаете, ребята, я, кажется, перестала бояться того, что больше и выше меня… Ты, Марат, хочешь знать, что скажут когда-нибудь о нас? И я бы очень хотела. Или это не самое главное? Будем жить и работать. И верить в самих себя. Может быть, в этом — сила всех чистых сердцем?!
М а р а т. Смотрите, звезда падает. Скорее задумывайте желание! Самое большое!