Наконец, еще в одной саге сообщается, что некий Арнгримм совершил из Швеции набег по «восточному пути вокруг Бьярмии».

Обнаружив «восточный путь», поначалу я не придал ему особого значения. Не обратил на него внимания и Тиандер. Как мог я убедиться позднее, «восточный путь» фигурировал в работах многих историков, о нем существуют даже специальные исследования, более или менее добросовестные, но никто не догадывался связать его с проблемой Биармии. Почему? Потому ли, что в сознании укоренилась мысль о связи Биармии с внешним миром только по «северному пути»? Или потому, что большинство ученых, писавших о Биармии, не удосуживалось обратиться к источникам?

Равнодушие самого Тиандера было мне понятно. Будучи изначально убежден, что география большей части саг является домыслом исландцев и мало общего имеет с реальностью, Тиандер искал в географических именах и приметах, как, например, «Глезисвеллир», пространства мифологические, сказочные, вроде «страны мертвых» или «страны бессмертных», в существование которых неколебимо верили не только исландцы, но и другие народы средневековой Европы…

«Восточный путь», без преувеличения, был той самой путеводной ниточкой, которая, как нить знаменитой Ариадны, только и могла вывести на правильную дорогу поисков. Она не просто помогала распутать весь клубок противоречивых сведений о загадочной стране бьярмов, но и саму страну возвращала из ледяных пустынь Севера, из областей, населенных карликами, чудовищами, великанами, полными коварства и волшебства финнами, в реальное пространство культурного европейского мира, куда еще раньше поманил меня Вульфстан своим упоминанием о «беормах». Ведь путь этот был хорошо известен не только скандинавам и исландцам, но и другим западноевропейским купцам, торговавшим по берегам Балтийского моря с прибрежными жителями и отправлявшимися по среднерусским рекам и волокам — в Верхнюю и в Среднюю Волгу, оттуда — в Великие Болгары и дальше, на Каспий, в страны Арабского Востока.

По этому «восточному пути» на рынки балтийских городов, в сокровищницы датских, фризских, вендских, норвежских, шведских и английских королей поступали меха и то самое серебро, за которым так охотились викинги.

Что представлял собой этот путь? Первый его отрезок, если считать с запада, от побережья Дании, сохранился в положении Вульфстана.

Выйдя из Хэтума в Шлезвиге — он же Хедеби, — Вульфстан оставил по правому борту страну вендов (бодричей или ободритов), а по левому — острова Лангеланд, Лоланд, Фальстер, побережье южной провинции Швеции — Сконе, острова Борнгольм, Эланд и Готланд. Затем он повернул к югу и направился к устью Вислы. По его словам, от Дании до Вислы тянулись земли вендов. Отсюда на восток начинался «Витланд», страна, принадлежащая эстам, как он называет самбов, пруссов и литовцев.