— Согласен со всем, кроме массового гуляния в народе. Народ нужно будет куда-то затаскивать, причем выборочно, — объяснил Ит. — Нельзя говорить со всеми подряд.

— Думаешь, кто-то может… доложить Феликсу? — удивился Таенн. — Кто-то из наших? Да ладно. Ни в жизни не поверю.

— Вот так бы я взял и поддел тебя сейчас за это «не в жизни», но не буду, — хмыкнул Скрипач. — Давай так. Приходим, едим, потом выбираемся на улицу, а дальше по обстоятельствам. Договорились?

— Как скажешь, — пожал плечами Таенн. — Я ваши эти агентские штучки не знаю. Вам виднее.

— Вот именно, — кивнул Ит.

* * *

Первым, разумеется, Орес приволок Гара, своего второго, и потом были полчаса, во время которых то и дело звучали «охи», «ни фига себе», «да вы что», и «совсем не пьет? не верю». Рассказ о панкреатите, и, уже в развитии, о прочих событиях привел Гара в восхищение, и он тут же сделал весьма неожиданный вывод, удививший больше всего даже не Таенна, а Ита со Скрипачом.

— Вы, ребята, наш билет отсюда, — с уверенностью произнес Гар. — Точно говорю. Если кто и способен вытащить нас с Берега, так это вы.

— Почему ты так думаешь? — удивился Ит.

— Ха! У многих из нас тела из Сети после смерти вышли, ведь так? — спросил Гар. Таенн и Орес синхронно кивнули. — И станции ваши, Бард, и наши корабли с телами Контроля делают что? Консервируют. Автоматом. То есть мы, по сути, обладатели нетленных тушек, которые валяются где-то там. Нас, как Сэфес, небось, с почестями зарыли где-то, где это принято делать, да еще и корабль сверху могилу закапсулировал. Барды своих обычно либо в мир приписки отвозят, либо на станциях места упокоения имеются, либо родным отдают, но это много реже, потому что родных обычно к тому моменту уже не имеется. Что в итоге? Таенн и иже с ним тоже где-то возлегают с постными мордами, а мы вынужденно прохлаждаемся здесь, потому что с телами там ситуация относительно стабильная.

— Подожди, — попросил Ит. — Не может сюда весь Контроль из-за этого попадать. Просто физически не может.

— А я про весь и не говорил, — возразил Гар. — И даже про полноценный возврат не говорил. Я говорил о том, что вы — наш билет, чтобы вообще, в принципе, выбраться отсюда. Куда угодно.

— Видимо, существование в раю тебя подзадолбало, — заметил Скрипач.

— А ты как думал…

Для разговоров выбрали весьма удачное место — открытую веранду, с видом на море, расположенную в некотором отдалении от большого дома, просторную, под покатой крышей, с колоннами, сделанными из дикого камня. В беседке находился здоровенный каменный же стол прямоугольной формы, и несколько удобных деревянных лавок с высокими спинками. Веранда стояла в окружении невысоких можжевельников, и вид из нее открывался замечательный: как на ладони и море, и горы, и бухта, в которой сейчас стояли на якорях самолеты. Тоже, между прочим, хорошо: если кто-то будет подлетать, сразу видно. Однако небо оставалось абсолютно чистым. Видимо, гостей сегодня можно было не ждать.