Собственно, у Джордано Бруно мы видим одно из наиболее последовательных выражений пантеистической концепции. Поскольку Бог бесконечен, постольку и мир бесконечен; поскольку Бог, будучи максимумом, является и минимумом, ведь Он содержится и в каждой точке этого мира. Каждая часть, каждый элемент мира есть одновременно и Бог. «Бог есть бесконечное в бесконечном, он находится во всем и повсюду, не вне и не над, но в качестве наиприсутствующего»[358]. А поскольку движущим механизмом мира (тем началом, которое приводит мир в движение и одушевляет его) является Бог, постольку же в силу совпадения минимума и максимума каждая часть мира является Богом и потому каждая часть мира, каждый его атом имеют источник движения сами в себе. Мир и Бог тождественны, поэтому мир развивается сам.

В мире, как и в Боге, совпадают все противоположности, поэтому нельзя разделять мир на материю и форму. Будучи противоположностями, они совпадают, поэтому нельзя помыслить материю без формы, как и форму без материи. Поэтому же нельзя и определить Бога, ибо определение предполагает некоторое ограничение, а Бог, включая в Себя все определения, все противоположности, превосходит какое-либо определение. В Боге совпадают единственность и множественность, минимум и максимум, прямая является одновременно и кривой (явное заимствование у Николая Кузанского), холод одновременно является теплом, возникновение предполагает уничтожение и т. д. Весь мир постоянно изменяется, и ничто не тождественно самому себе.

Джордано Бруно возражает против аристотелевского разделения материи и формы и указывает, что не существует никакой первоматерии. Материя и форма существуют всегда вместе, поэтому материя вечна. Мир не сотворен во времени, он так же бесконечен и вечен, как и Бог.

Материя имеет сама в себе способность к движению и к образованию форм: «…материя все производит из собственного лона, так как природа сама есть внутренний мастер, живое искусство, удивительная способность, одаренная умом, вызывающая к действительности свою, а не чужую материю»[359]. Поскольку материя имеет источник движения в себе, то и весь материальный мир одушевлен, весь мир сам несет в себе жизненное начало. Но Бруно не считает, что это так, потому что существует отдельная от мира его душа, которая независима от мира и придает ему способность к движению, душа — это сама вещь, внутренняя сила, присущая любой вещи.

Материя понимается как вещество, состоящее из неделимых атомов, поскольку существует предел деления в природе — нечто неделимое, что уже не делится на другие части. Эти предельно малые частицы, атомы, обладают способностью к самодвижению, ведь они, будучи минимальными, совпадают с Богом, который также есть и минимум и максимум. Разумеется, будучи живыми и самодвижущимися элементами бытия, атомы подчиняются только сами себе, что исключает возможность подчинения законам природы.