В атаку печенеги переходят плавно. Вроде бы, скачут с той же скоростью, но перестук копыт становится чаще и громче, тревожнее. Мои соратники поглядывают на меня. Им не хочется показаться трусами, но и погибнуть нет желания.

- Назад! – громко командую я и разворачиваю коня.

Мой жеребец быстро переходит на галоп. Меня сильно трясет в седле и при этом распирает от смеха, потому что уверен, что меня не догонят. Вот просто уверен в этом – и всё! Метров за двести до нашей фаланги начинаю плавно подворачивать вправо, чтобы не налететь на нее. Пусть это сделают те, кто гонится за нами. Успеваю заменить напряженное лицо викинга, стоящего левофланговым в первой шеренге. Русая борода, придавленная кожаным ремешком шлема, образовала выпирающий клубок, словно у скандинава сильно удлинился подбородок. Бледно-голубые глаза смотрели сквозь меня на скакавших следом врагов.

Миновав фалангу, я сдерживаю коня, начинаю разворачивать через левое плечо. Передо мной спины воинов-славян из последней шеренги. С удивлением отмечаю, что почти все в кольчугах, хотя сзади обычно стоят самые молодые, малоопытные. А первые две шеренги уже рубятся. Печенеги, как я предполагал, увлеклись погоней и, увидев перед собой пехоту, не удержались от искушения, ломанулись на нее. У них, наверное, или вовсе нет опыта сражений с пехотой, или гоняли небольшие отряды плохо оснащенных воинов. У всадника появляется уверенность, что он сильнее пешего уже только потому, что выше. Сейчас они узнают много нового, и некоторые даже не успевают удивиться.

Я выезжаю из-за левого фланга фаланги, бью пикой в безволосую щеку ближнего печенега, который пытается достать копьем пехотинца. Замечаю не только боль, но и удивление в узких глазах раненого врага. Скорее всего, решил, что все конные – его соратники, потому что вражеские ускакали. Бью второго, третьего… Слева от меня орудует патша Ерми. Во время скачки я потерял его из вида, а он меня нет. Мы, так сказать, в два копья, сшибаем с вороного коня крепкого печенега, похожего на бочонок с короткими толстыми ножками. На голове у него островерхий «сасанидский» шлем с золотой насечкой по ободу. Два соратника пытаются прикрыть «бочонка», уронившего оружие и поникшего к шее коня. Мы с патшей Ерми заваливаем каждый своего. Тот, кого они пытались спасти, падает на землю рядом с ними.

Строй врагов перед нами начинает быстро редеть, потому что задние печенеги разворачивают лошадей и удирают. Судя по тому, что скачут, не оглядываясь, это не хитрый маневр, это искренне. За ними несутся наши воины, сшибают, кого смогли догнать. Я останавливаюсь и минут десять наблюдаю за ними. Вдруг я недооценил боевой дух и актерские способности печенегов?! Нет, я сделал правильный вывод – это победа.