177. Артемида обвиняет Тесея [75]

177. Артемида обвиняет Тесея [75]

Другие же, подобно Еврипиду, о том, как Тесей узнал правду об отношениях законной супруги и сына от амазонки рассказывают так: Возникшая пред Тесеем из воздуха стрелолюбивая Артемида, не снимая ни колчана, ни лука, посмотрела на него с высоты своего божественного роста и возвестила с большой укоризной:

— Внемли мне, сын Эгея, к тебе обращаюсь я, божественная дочь матери лучшей в мире — Латоны. Знай же, что сын твой умер чистым, не запятнавшим себя никаким нечестивым поступком, и ты в его смерти виновен. Как же ты мог, безумный, судом скорым, неправым погубить тобою рожденного? Жены словами ложными окованный, грех недоказанный ты обратил в мир поразившее злодейство…, и я жены твоей любовное должна раскрыть безумье и, может быть, борьбу. Сердце ей ужалил тайно Эрот, и неистовой любовью к царевичу царица запылала: Любви богиня гневная так пожелала, что для нас, в невинной чистоте отраду находящих, особенно бывает ненавистна. И разумом, и волей Киприду одолеть пыталась Федра, но все было тщетно, ибо невозможно человеку с божеством Олимпа сражаться и победить. Ее слова твой сын отринул, но обвинять ее в порочной страсти ему не позволяло благородство, как ты его не оскорблял. Возненавидевшая юношу за чистоту царица не побоялась пред самой смертью ложь оставить, а ты, ее словам поверив, сына проклял… Мучительны слова мои, Тесей, но должен ты их молча слушать дальше, и помнишь ли, о низкий, что тебе исполнить три желания отец поклялся, и ты одно из них направил против сына… Не Посидон чадолюбивый виновен тут: его и помыслы чисты, и свято исполненье. Ты перед ним и предо мной единственный виновник, потому что ты не искал свидетелей, гаданьем пренебрег, улик не разобрал и, времени для истины жалея, с поспешностью преступною своей сгубил проклятьем сына… Ты согрешил, но и тебе возможно оправданье. Киприды здесь желания и гнев слились, и я помочь была не в силах, ведь меж богов обычай есть: наперекор друг другу не идти, ибо свершенного одним богом, другой бог изменить не может. Мы в сторону отходим, если бог горячие желанья разливает. О, если бы не страх, что оскорблю я Зевса, как хранителя законов, иль, думаешь, я бы подъяла стыд, любимого из смертных уступая богам земли? Твоя вина, Тесей, неведеньем ослаблена и тем, что воли злой ты не имел; с собою от правды ключ царица унесла, а смерть ее твой помутила разум… Всех тяжелей тебе, конечно, царь, но скорбь и я с тобой делю. Печалит и нас, бессмертных, людей благочестивых смерть, и только злых мы с корнем вырвать рады… Киприде же я справедливо отомщу и погублю охотника того, кто ей милей других — Адониса, сына Кинира и нечестивой Мирры.