А. Керсновский в «Истории русской армии» (т. 1, стр. 9) приводит исследования профессора В. Ламанского, согласно которым с XV по XV III век включительно из Великой и Малой Руси, частично из Польши (Польша тогда владела русскими западными областями), в турецкий плен было уведено от трех до пяти миллионов человек. На основании исследования архивов венецианской республики проф. Ламанский рисует такую картину:

«Венецианские посланники XV I века говорят, что вся прислуга Константинополя у турок и у христиан состояла из русских рабов и рабынь. Не было нянек и кормилиц, если крымцы долго не чинили набегов на Восточную и Западную Русь… Венеция и Франция употребляли русских рабов на военных галерах, как гребцов-колодников, вечно закованных в цепи. Кольберг особенно не жалел денег на покупку этих рабов на рынках Леванта».

Вопрос, как видите, шел не о рынках и «сферах влияния», не о завоеваниях территорий и ограблениях естественных и неестественных богатств, вопрос шел о – быть или не быть. За четыре века после татар Русь потеряла от трех до пяти миллионов, а это был лучший элемент нации. Сколько она потеряла за время борьбы с татарами? Примите во внимание значение миллиона для тех времен: вся Россия при Иване Грозном насчитывала меньше пяти миллионов. Значит, только турки увели в плен массу, почти равную всему населению страны в середине XV I века. Сколько увели татары? Сколько людей погибло в боях? Сколько их погибло при транспорте живого товара от мест его добычи до мест его сбыта? В сумме это, вероятно, будет в два или в три раза больше людей, чем их имела вся Россия во времена Грозного.

Западная Европа ничего подобного не знала. Никакие степняки не уводили в рабство ее населения. Западная Европа тихо и семейственно резала сама себя. Руси же пришлось с первых дней своего существования до 1941 года включительно бороться за голую жизнь на своей земле.

* * *

С самого первого дня своего государственного рождения, а может быть и до этого, Киевская Русь стала строить целую сеть защитных сооружений от степи. Остатки этой сети сейчас известны на Украине под таинственным названием «змиевых валов». Но наши исторические источники ничего об этих укреплениях не говорят – свидетельства о них мы получили только из иностранных источников. И поэтому трудно сказать – переняла ли Москва старо-киевскую систему или пришла к ней самостоятельно.

Сооружение защитной линии против вражеских нашествий не является, конечно, особенно оригинальным изобретением. Самым знаменитым из них является Великая Китайская Стена: она, как известно, не помогла – монголы завладели Китаем. Самым последним – французская линия Мажино, она тоже не помогла. Отличием московской системы от всех остальных является ее наступательная роль, роль которую не смог выполнить даже римский вал, ограждавший Империю от тевтонских полчищ. Отличие московской линии, или, точнее, московских линий, от всех остальных линий военной истории заключается в том, что они свою роль выполнили полностью – не только оградили Москву от нашествия с востока, но позволили России перенести ее опорные пункты с берегов Оки на берега Тихого Океана – или, говоря грубо, с расстояния 80 верст от Москвы на расстояние восьми тысяч.