Вот в чем главная польза зоонозных болезней: они напоминают нам, подобно святому Франциску, что мы, люди, неотделимы от мира природы. На самом деле никакого «мира природы» просто нет, это плохая, искусственная фраза. Мир есть только один. Человечество – часть этого мира, такая же, как эболавирусы, грипп и ВИЧ, как Нипах, и Хендра, и SARS, как шимпанзе, и летучие мыши, и гималайские циветы, и горные гуси, как следующий вирус-убийца – тот, которого мы еще не нашли.

Я говорю о том, что зоонозы невозможно искоренить, не для того, чтобы вызвать у вас депрессию и чувство безнадежности. Не хочу я и пугать вас просто ради того, чтобы испугать. Цель этой книги – не заставить вас тревожиться, а сделать вас умнее. Вот главное отличие между людьми и, скажем, непарными шелкопрядами. В отличие от них, мы бываем очень умными.

Грег Двайер дошел до этой идеи во время нашего разговора в Чикаго. Он изучал все знаменитые математические модели, предложенные для объяснения вспышек болезней среди людей, – Андерсона и Мэя, Кермака и Маккендрика, Джорджа Макдональда, Джона Браунли и других. И он отметил, что на индекс репродукции болезни ключевое воздействие оказывает индивидуальное поведение. Он понял, что действия отдельных людей – или отдельных мотыльков – оказывают огромное влияние на R₀. Заразность ВИЧ, например, по словам Двайера, «зависит от поведения человека». Как с ним поспоришь? Это уже доказано. Посмотрите, например, на то, как менялся индекс репродукции среди американских геев, населения Уганды или работников секс-индустрии в Таиланде. Заразность SARS, продолжал Двайер, во многом зависит от суперраспространителей, – а их поведение, не говоря уже о поведении окружающих, может быть самым разным. Математические экологи используют для описания различий в поведении термин «гетерогенность», и модели Двайера показали, что гетерогенность поведения даже у лесных насекомых, не говоря уж о людях, может играть важнейшую роль для замедления распространения инфекционных заболеваний.

– Если считать, что средний индекс репродукции постоянен, – сказал он мне, – достаточно просто добавить гетерогенность поведения в модель, чтобы общая заразность снизилась.

Звучит довольно сухо. Но значит это вот что: индивидуальные усилия, индивидуальная рассудительность, индивидуальный выбор могут сыграть огромную роль в предотвращении катастроф, которые в ином случае пронеслись бы через всю популяцию. Один непарный шелкопряд может унаследовать способность чуть лучше избегать лужиц с NPV, поедая листья. Один человек может решить не пить пальмовый сок, не есть мяса шимпанзе, не устраивать свинарник под манговым деревом, не прочищать дыхательное горло лошади голыми руками, не заниматься незащищенным сексом с проституткой, не колоться одной иглой с соседом в наркологической клинике, не садиться в самолет, если чувствует себя плохо, не держать кур в одном загоне с утками или кашлять, прикрывая рот рукой.