— ЭТО ДЫГЫЙ, — сообщил Либератор, — УРАЛЬСКИЙ МАГ. ПОСЛЕДНИЙ В МИРЕ. И ОН РЕТРАНСЛЯТОР АУРЫ ТВОЕГО СЫНА. ТАК РАБОТАЕТ ИСКУССТВЕННАЯ АУРА РЮРИКА. ЕСЛИ УБИТЬ ДЫГЫЯ — ТВОЙ СЫН СТАНЕТ БЕЗЗАЩИТНЫМ. ОН ПОТЕРЯЕТ ВСЮ СВОЮ МАГИЮ.

У Алёнки замерло сердце...

Она не знала, прав ли Либератор, потому что ей самой Тайны либеральных масонов так и не открылись. Но она перепугалась.

— Нет, пожалуйста, — вот теперь голос Алёнки уже зазвучал жалобно, — Чего ты хочешь? Пожалуйста...

— Я ХОЧУ СМЕРТИ. ТВОЕЙ. И ТВОЕГО СЫНА. А БОЛЬШЕ МНЕ ОТ ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ НАДО. ТЕПЕРЬ УЖЕ НЕТ. ПОЗДНО МОЛИТЬ О ПОЩАДЕ.

Красная вспышка...

Дыгый замертво рухнул в снег, убитый за одно мгновение.

Либератор протянул громадную длань и попытался проломить кокон, в котором пребывал Рюрик, но тут же отдернул руку и оглушительно громко взвыл от боли...

Рука Либератора вдруг загорелась красным огнем, терзавшим монстра, потухла она лишь через секунду.

А кокон сына Алёнки оставался все таким же ярким и МОЩНЫМ, в нём клубились все четыре цвета ауры Рюрика, он даже не потускнел.

И путь внутрь этого кокона для Либератора был закрыт.

Алёнка звонко рассмеялась:

— Господи... Либератор, ты кретин! Ты просто самый натуральный болван! Клинический идиот! Ты так ничего и не понял? Этот чукча был нужен, чтобы служить ретранслятором для чужой ауры, понимаешь? Для чужой! Ибо Полётов пихал в свою машину людей, не имевших никакого прямого отношения к Рюрику! Вот почему ему требовались костыли, требовались вот эти духовные ретрансляторы... А мой сын — Рюрик буквально. Реинкарнация. Воплощение. В нём душа Рюрика, да-да, того самого, который изгнал тебя в ад тысячу лет назад! И мой сын ни в каких ретрансляторах не нуждается. Он не впитывал чужой ауры. Он взял свою. Аура Рюрика — его по праву рождения! И ты её у него не отберешь. Никак. Никогда.

Алёнка все хохотала, постепенно переходя в истерику...

А Либератор тем временем пришёл в такую ярость, что даже не стал больше мучить девушку.

Вместо этого он снова вперил зенки в Велесова, над Либератором теперь заметались сразу сотни красных вспышек.

Рожа чудовища исказилась мукой. Алёнка поняла, что Либератор сейчас страдает, потому что вынужден действовать тонко, а не брутально, как он любит. Он проводил ювелирную работу, он копался у Велесова в памяти, как хирург во время сложнейшей операции...

И у него стало получаться.

Среди красных вспышек над чудовищем вдруг стали проскакивать отдельные искорки золота, тварь явно нащупала последнюю Тайну, отделявшую Либератора от всемогущества...

И тогда Алёнка поняла, что надо действовать.