Только 28 августа рапорт Ригнера попал в руки раввину Стефану Вайзу, президенту Всемирного еврейского конгресса в Нью-Йорке, известившему об этом судью Верховного суда Феликса Франкфуртера, влиятельного члена американской еврейской общины. Тот переправил информацию в Белый дом, в президентскую администрацию.

Между тем тревожные новости добрались до Ватикана и Красного Креста. Обе структуры ответили уклончиво, заявив, что у них нет возможности проверить достоверность полученной информации. Лишь к 17 декабря, когда всплыли и другие детали, многочисленные союзные правительства опубликовали в Вашингтоне, Лондоне и Москве декларацию по так называемому "окончательному решению еврейского вопроса": "Доклады не оставляют сомнений в том факте, что германские власти приводят в исполнение много раз подтвержденное самим Гитлером намерение истребить еврейское население Европы".

Последовали душераздирающие подробности: "Со всех оккупированных территорий евреев в совершенно гнусной атмосфере ужаса и жестокости депортируют в Восточную Европу… тех, кто пригоден к труду, обрекают на медленную смерть в лагерях. Больных бросают умирать от холода и голода либо убивают в ходе массовых экзекуций и казней. Число жертв этих кровавых зверств достигает многих сотен тысяч человек".

В реальности к тому моменту количество жертв уже перевалило за два миллиона. Документ имеет большую историческую ценность, поскольку с декабря 1942 году никто из тех, на кого была возложена политическая ответственность, уже не мог игнорировать факт геноцида евреев.

Как отреагировал Ватикан? Святой престол не подписал декларацию, где поставили свои подписи главы одиннадцати правительств плюс подпись де Голля от лица Французского комитета национального освобождения (ФКНО). Неделю спустя, то есть накануне Рождества, папа Пачелли выступил с радиообращением, где затрагивались и некоторые политические темы. Например, осуждался коммунизм (но не нацизм), вспоминались жертвы войны и бомбардировок, солдаты, павшие на всех фронтах, беженцы и эмигранты; звучал призыв к еще большему единению людей с Господом, к слиянию с Ним, а в заключение подчеркивалось: "Этим пожеланием человечество обязано сотням тысяч человек, которые, не будучи в чем-либо виновными, только по причинам национального или расового происхождения обречены на смерть или прогрессирующее угасание".

"Призыв" был ответом папы на заявление союзных правительств, где упоминался геноцид и использовались такие громкие слова, как "еврей", "ужас", "резня", "варварство" и "зверства". Фразы Пия XII, сформулированные холодным дипломатическим языком, прозвучали ясно и конкретно для посвященных, но остались загадкой для простых верующих. Папа Пачелли уже все знал. В своей книге "Пий XII, человек на троне Святого Петра" Андреа Торниелли приводит свидетельство одного из приближенных Пия, который застал папу "плачущим, точно мальчишка", настолько сильным было его потрясение. Однако он не отреагировал должным образом. Именно мотивы этой инерции спровоцировали не утихающую годами полемику и расследования специалистов.