— И последнее, — проговорила Марина. — Наше время мытья — 12:00. В половине двенадцатого прошу всех собраться у корпуса — уже с банными принадлежностями и чистой одеждой. У кого кружкú или еще что — не опаздывать! Ну а сейчас — идем на линейку!

* * *

Душевые располагались в административном корпусе на так называемом хоздворе. Сейчас в здании шел ремонт — из-за чего, кстати, обычно проживавший в нем лагерный персонал был разбросан по отрядным корпусам, в частности, в нашей «шестиместке» жили три дамочки-кружковода — но работы на нужном нам, первом этаже были уже почти завершены. Почти — но все же не до конца. Так, между мужским и женским отделениями душа вместо капитальной кирпичной стены пока стояла лишь тонкая перегородка. Понятно, непрозрачная — фанерная — но девчоночьи повизгивания из-за нее были прекрасно слышны, а если постараться, можно было бы, наверное, разобрать, и о чем там, в запретном мире, болтают.

Разумеется, этот утлый барьер не мог не привлечь к себе внимание пытливых мальчишеских умов. «Вахмурка» с «Кржемеликом» первым делом принялись исследовать его на предмет поиска каких-то щелей и дырочек. Увы им: загородка, по ходу, оказалась сделана на совесть. Но если Руслан на этом успокоился, включил воду и встал под душ, то Вовочка так просто сдаваться не собирался.

— Мы не можем ждать милостей от природы, взять и у нее — вот наша задача! — провозгласил он, примериваясь к фанере невесть откуда добытым кривым гвоздем.

— Коганов, что там у вас происходит? Я все слышу! — тут же донесся из-за перегородки несколько противоречивый окрик Марины.

Вожатые с отрядом не мылись, но на всякий случай в душе всегда присутствовали. Марина, естественно, пошла с девочками — а вот с нами-то сейчас Вадима не было!

— Ничего, все в порядке! — отпрянув от стены, прокричал в нее «Вахмурка», но вовсе отойти и не подумал — как и деть куда-нибудь свой гвоздь.

Что касается нас с Младшим, то мы, ни на что не отвлекаясь, нашли себе свободный кран, отрегулировали воду — та шла то холоднее, то горячее, и требовалось поймать некую золотую середину, от которой колебания будут не столь заметны — и с наслаждением подставили плечи под тугие колючие струи.

Тем временем, в душевую из раздевалки вошел последний из мальчишек второго отряда — это был Костик Иванов. Очки свои он, как видно, оставил с одеждой, и теперь подслеповато щурился, ища себе местечко. В «Данко» числилось девятнадцать пацанов, а вот душевых леек в отделении имелось восемнадцать (три блока по шесть), так что кто-то всяко был обречен оказаться лишним и ждать очереди.