— А, ну хорошо, память в порядке, — неожиданно кивнула моя подруга.

Очень странно…

Мы еще немного поболтали — уже и вовсе о пустяках — и Вика с Алей и Толиком ушли восвояси.

* * *

На Юлю Стоцкая недобро косилась не зря: та повод давала — пусть знать об этом Вика никак и не могла, но, должно быть, что-то чувствовала.

В первый же день в изоляторе за обедом Семшова — такую фамилию носила моя соседка и товарищ по несчастью — пролила себе на пижаму борщ, и с тех пор щеголяла по палате в нижнем белье, похоже, ничуть при этом не смущаясь — даже наоборот, разве что не бравируя. Сперва в таким моменты я спешил деликатно отвернуться или хотя бы зажмуриться, но потом перестал: какого, типа, черта — это ее выбор!

Но на том Юля не остановилась. Следующим вечером, когда я пытался листать книгу — ту самую «Машину времени», некогда взятую Младшим в библиотеке и теперь тайком от медперсонала пронесенную мне Стоцкой (с моим диагнозом подобное возбранялось, да и роман я помнил неплохо, но последнее — даже к лучшему: толком сконцентрироваться на тексте у меня все равно сейчас не получалось), Семшова вдруг подсела ко мне на кровать. Да-да, все в том же нескромном виде.

— Что ты там читаешь? — томно спросила она.

Я молча показал ей обложку.

— Интересно? — улыбнулась девочка, потянувшись к книге и при этом навалившись грудью в тоненьком кружевном бюстгальтере мне на запястье.

— Довольно-таки, — пожал я плечами.

— Интереснее, чем… вот это? — лямка лифчика будто сама собой слегка съехала с ее голого плечика.

— Юля, у меня, вообще-то, девушка есть… — вздохнул я.

Ну и пионерки пошли!

— И не первая за смену, если не ошибаюсь! — хитро прищурилась Семшова. — Так, может, и не последняя? — лукаво подмигнула она.

— …а у тебя — твой Васек, — все же закончил я свою фразу.

— Ни его, ни ее сейчас тут нет, — невозмутимо пожала плечами моя собеседница. Коварная лямка соскользнула еще на пару сантиметров. Поползла вниз и лишившаяся надежной опоры чашечка — пусть пока и самую малость.

Ох-х!