— Так за что? — повторил между тем свой вопрос старик. — Случайно не за это? — на стол передо мной лег смятый обрывок бумаги, исписанный моим кривым почерком.
Ха! Многое объясняется.
— Где вы это взяли? — именно такой вопрос показался мне сейчас наиболее естественным — плыть по течению, да.
— Лучше ответь, что это? — прищурился на меня Кирилл Альбертович.
— Там же написано, — кивнул я на заголовок. — «Хроника будущего».
— Коротковата что-то хроника.
— Зато даты актуальные. Вы же их уже наверняка проверили? Все совпало?
— Документ попал ко мне в руки шестнадцатого числа, — помедлив, сообщил мне собеседник. Ага, 16-го был родительский день! Значит, бумагу ему отдала Инга, где-то ее, очевидно, подобравшая. Логично. — То есть лично я смог подтвердить только одно совпадение — насчет числа семнадцатого.
Машинально я скосил глаза на обрывок на столе, хотя и так помнил, что там значится под названной датой: «
— Подождите до двадцать третьего, — развел я руками. — Когда упадет Боинг «Эйр Индиа».
— А он упадет?
— Должен.
— Так я, собственно, и собирался сделать — еще немного подождать, — снова помедлив, проговорил старик. — Но гибель Юли Семшовой вынудила меня приехать раньше. Итак, Андрей, что все это значит? — пристально воззрился он на меня.
— А сами вы что думаете? — вернул я мяч — или лучше сказать, шарик — скажем, IDEALCZECHOSLOVAKIA — на его сторону.
— У меня есть три версии, — вопреки моему ожиданию, не стал отмалчиваться Кирилл Альбертович. — Первая — это все же мистификация, розыгрыш. Две первые даты вписаны по факту — хотя не могу пока понять, откуда автору стало известно о происшествии в Эрмитаже. Семнадцатое — простой расчет, отчасти — удачное совпадение: то, что пассажиров отпустят — и где это будет сделано — можно было и предугадать, с некоторой долей вероятности. Двадцать третье в этом случае — просто выдумка.
— Послезавтра это перестанет быть неясным, — заметил я.
— Верно. И есть у этой версии еще один минус: в мистификации непременно должен быть задействован человек, которому я доверяю, практически как себе. Он мог ошибиться, но намеренно обманывать меня нипочем не стал бы.
— Речь об Инге? — уточнил я.
— Не важно, — мотнул седой головой мой собеседник. — Версия вторая: это чья-то хорошо подготовленная операция. Правда, не очень понятны ее цели — особенно в сравнении с гипотетическими возможностями организаторов: втереть ко мне в доверие тринадцатилетнего школьника? И этим занимаются те, кто может разом отправить на захват лайнера палестинцев, послать в Эрмитаж психа-литовца и уронить в море индийский самолет? Из пушки по воробьям стрелять эффективнее!