Уилла с шумом втягивает воздух.

– Уволили? Что произошло? Когда это случилось?

– В конце июля, – сознается Карсон. – Неуместно повела себя на работе.

– В смысле – неуместно?..

– Я пила с клиентом. Поцеловала его взасос. Нюхала кокаин в туалете.

– Карсон! – восклицает Уилла. – Скажи, что ты шутишь. Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь!

Карсон опускает голову. Когда же поднимает вновь, ее глаза подобны двум сверкающим изумрудам. Уилла помнит, как в детстве отец по утрам заходил к ним в комнату и просил Карсон: «Проснись и покажи нам драгоценности». Он никогда не говорил такого Уилле; ее глаза заурядно карие.

– Не вру, – отвечает Карсон. Ее голос напряжен, и Уилла расслабляется. Вот к стычке она готова. – Полагаю, теперь ты меня осудишь. Ведь сама такая идеальная, правильная, благоразумная, и, хотя ты всего на три года старше меня, я прожила гораздо более захватывающую жизнь.

Уилла хочет подробнее расспросить ее об увольнении: увольнение – как это унизительно; разве можно позорить фамилию? Но вместо этого переходит к делу. Она вытаскивает стринги из кармана юбки в пол (странно, что Карсон еще не сравнила ее с Лорой Ингаллс Уайлдер, автором книг о первопроходцах Америки) и кладет их на стол для пикника.

– Это твое? – спрашивает Уилла. Она смотрит на стринги с отвращением. Алый клочок кружева с дыркой. Безвкусица.

Карсон поднимает белье, просовывает палец в отверстие.

– Какого черта, Уилл? Ты пришла домой и нагрянула в прачечную? В чем дело?

– Дело в том, – отвечает Уилла, – что Памела нашла их в кармане брюк Зака.

Понимание проносится по лицу Карсон, как свет фар по темному дому.

– Это не мое.

– Твое. Сама только что признала.

– У меня есть похожее белье, – настаивает Карсон. – Но если эти трусы лежали в кармане брюк Зака, то они явно не мои. – Она поднимает глаза и с вызовом смотрит на Уиллу. – Верно?

– Неверно, – отвечает Уилла. Она поворачивается лицом к дюнам, к океану. Ветерок треплет ее волосы, развевает ткань свободной юбки. – Это ты. Ты спишь с Заком. По иронии судьбы ты единственная, кому я решила доверить секрет Памелы. Ему сорок два года, Карсон. Он муж моей золовки!

Карсон встает, и Уилла боится, что сестра сейчас уйдет. Совершенно в ее духе – уехать, не сказав больше ни слова.

– Не убегай, трусиха!