«Они представляют нам выражения из Серапиона: „Бог обнял человека“; из Василия: „Человек-богоносец“; из одного Григория: „Именуется Богом не Слова, но видимого“; из другого: „И раны раба, в котором Господь“ — и некоторые тому подобные слова вырывают как бы когтями, вроде: ἀνέλαβε „воспринял“, προσείληφε „присоединил“, ἐνεδύσατο „облекся“, διπλοῦς γὰρ ἦν „ибо был сугуб“ и т. д., что показывает только различие природ Христа, соединенных существенно (τῶν οὐσιωδῶς ἡνωμένων). И сверх сего ссылаются на выражения Кирилла: „Человек из Марии, храм из Девы“. Тех же, кто говорит: „Смешение и растворение (κρᾶσιν καὶ ἀνάκρασιν), сращение и обожение (συμφυίαν καὶ θέωσιν), кровь Бога, крест, страдание и смерть, а перед ними второе рождение Логоса по плоти“, тех они не слушают». [1032]

«Они представляют нам выражения из Серапиона: „Бог обнял человека“; из Василия: „Человек-богоносец“; из одного Григория: „Именуется Богом не Слова, но видимого“; из другого: „И раны раба, в котором Господь“ — и некоторые тому подобные слова вырывают как бы когтями, вроде: ἀνέλαβε „воспринял“, προσείληφε „присоединил“, ἐνεδύσατο „облекся“, διπλοῦς γὰρ ἦν „ибо был сугуб“ и т. д., что показывает только различие природ Христа, соединенных существенно (τῶν οὐσιωδῶς ἡνωμένων). И сверх сего ссылаются на выражения Кирилла: „Человек из Марии, храм из Девы“. Тех же, кто говорит: „Смешение и растворение (κρᾶσιν καὶ ἀνάκρασιν), сращение и обожение (συμφυίαν καὶ θέωσιν), кровь Бога, крест, страдание и смерть, а перед ними второе рождение Логоса по плоти“, тех они не слушают». [1032]

Таким образом, вся аргументация несториан висит в воздухе, или опирается на одностороннее толкование Священного Писания и творений Свв. Отцов.

Со своей искусственной, а иногда и прямо фальшивой аргументацией несториане не могли бы иметь никакого успеха, если бы не употребляли для уловления в свои сети других более соблазнительных и более недостойных приемов. Несториане умеют ловко скрывать от пытливых глаз свое нечестие, притворно отказываются от сочинений Диодора и Феодора как главных источников их учения, а допытываются сначала у колеблющихся, кто им более нравится и из Отцов, и затем подсовывают им книги с подмененными именами, а если читающий старается узнать подлинное имя автора, то просто говорят: «Прежде почитай, и сам узнаешь, кто он». Они также обещают многие подарки и вспомоществования, милости от императора и почести от властей и ученых, которых признают за своих сообщников. [1033] Разоблачая далее нечистые приемы, практикуемые несторианами в деле совращения православных, Леонтий указывает на их хитрость и коварство, с которыми они подходят к намеченной жертве. Опутав ее своими сетями, они тотчас же стараются ее использовать для утверждения своего нечестия, заставляют изучать сочинения писателей и извлекать из них в свою пользу доказательства, но останавливаются ни перед какими посулами (хотя их не выполняют), в крайнем случае они довольствуются даже только внутренним согласием с ними при наружном состоянии в числе православных.