Опровергая афтартодокетов, Леонтий говорит, что Господь Иисус Христос соединил с Собой по ипостаси (ἥνωσεν ἑαυτῷ καθ᾿ ὑπόστασιν) такую же плоть, какую имел осужденный после грехопадения человек, и из той же самой массы, из какой созданы все мы. [1130] Это тело Его, как и всякое человеческое тело, вкушало пищу и питье, утомлялось, нуждалось в отдыхе и сне, страдало и даже могло умереть. Христос был по всему подобным нам и имел настоящую Человеческую природу (ὄντως ἀνθρωπίνην φύσιν) [1131] И почему так нужно было для Христа? Потому что Он пришел спасти не безгрешных, бесстрастных, нетленных, но согрешивших и падших, подверженных страданиям и тлению людей, чтобы мы могли, пострадав имеете с Ним, и воскреснуть через Него. [1132]
«Каким же образом мы уподобимся Богу (θεομίμητον ἕξομεν), не сострадая пострадавшему? Итак, Он и не пострадал за нас, если не уподобился нам, и ничуть не прославился, если не воспринял по плоти того, что всегда имел по духу?» [1133]
«Каким же образом мы уподобимся Богу (θεομίμητον ἕξομεν), не сострадая пострадавшему? Итак, Он и не пострадал за нас, если не уподобился нам, и ничуть не прославился, если не воспринял по плоти того, что всегда имел по духу?» [1133]
С другой стороны, будучи нам подобным, Христос был свободен от греха. Греху во Христе не могло быть никакого места, ибо у Него были не только естественные, то есть человеческие, силы и действия (φυσικαὶ δυνάμεις καὶ ἐνέργειαι), но и сверхъестественные (τὰ ὑπὲρ φύσιν), то есть Божественные, которые вспомоществовали первым и сохраняли их в чистом, безгрешном состоянии. Эти же силы могли избавить от тления и смерти и тело Спасителя нашего, [1134] но это избавление было не согласно с домостроительными планами спасения человека, [1135] а потому Христос
«Вот что следует понимать о плоти Господа: насколько это относится к подобию плоти Его с прочими человеческими телами, настолько Он смертен и мог подлежать тлению. Но Он пребыл нетленным, однако не по изменению природы, а по всемогуществу Божественного определения и по Божией воле». [1137]
«Вот что следует понимать о плоти Господа: насколько это относится к подобию плоти Его с прочими человеческими телами, настолько Он смертен и мог подлежать тлению. Но Он пребыл нетленным, однако не по изменению природы, а по всемогуществу Божественного определения и по Божией воле». [1137]
Вопрос о бесстрастии и нетлении тела Христова самым существенным образом, как мы видели, затрагивал другой вопрос — о страданиях Иисуса Христа, их возможности и действенности: афтартодокетизм в этом случае переходил в теопасхизм. Леонтий, конечно, понимал это, а потому хотя в его время теопасхитский спор уже отшумел, он все-таки пишет и против теопасхитов. [1138] Теопасхитской догматики придерживались во времена Леонтия вообще все строгие монофизиты (акефалы, фантазиасты, актиститы), и даже среди православных находилось весьма много лиц, разделявших ее. Мало того, теопасхитскую формулу, как известно, не отвергала и вообще Восточная Церковь при правильном ее понимании. Несторианам же это казалось со стороны Церкви проповедью многобожия. Леонтий в своей полемике по данному вопросу и имеет в виду главным образом реабилитацию Церкви и выяснение истинного смысла спорной формулы. С этого именно он и начинает свою 7-ю книгу трактата