Одно из различий в тексте свитков Мертвого моря и L (или же А) состоит в том, что в свитках не указаны гласные звуки: тексты записаны только согласными. Насколько нам известно, гласные не обозначали до эпохи раннего Средневековья, а потом вдруг возникло желание зафиксировать традиционные формы произношения слов в тексте – и создали систему точек и черточек, чтобы убедиться, что эти формы не утратятся (см. также главу 2). В этом смысле L и A являют значительное расхождение со свитками Мертвого моря. Но «огласовки» – так называются эти значки – лишь проявляют то, как читали Еврейскую Библию в традиции, передаваемой устно. (Они по-прежнему не приводятся в свитках, предназначенных для богослужений, и обозначаются лишь в учебных изданиях: тот, кто читает свиток во всеуслышание перед собранием людей, должен восполнять гласные по памяти.) Можно провести аналогию: во многих новозаветных манускриптах слова не разделены, и текст продолжается непрерывно, поэтому современному человеку довольно трудно его прочесть. Но когда в напечатанных текстах слова разделили пробелами, никто не счел это вмешательством в текст – лишь прояснением. Примерно так же добавление огласовок просто фиксирует уже существующую традицию и не воспринималось как некая перемена – напротив, оно позволяло убедиться в том, что не будет утрачено традиционное понимание текста.

В то время как новозаветные манускрипты, свидетелями чему мы уже стали, могли различаться целыми пассажами – то внесенными в Евангелия, то устраненными из них, – свитки Мертвого моря и последующая масоретская традиция расходятся лишь в отдельных словах, а то и только в буквах. Могут быть и мельчайшие расхождения, скажем, путаница с буквами «да́лет» («д»,) и «реш» («р»,), которые на иврите выглядят почти одинаково. Если изучать иврит, на котором написана Книги пророка Исаии, то нужно принято во внимание многочисленные варианты свитков Мертвого моря, и в современных переводах, скажем, в редакции NRSV, они время от времени указываются в сносках. Но ни один из них не имеет столь большого значения, чтобы у читателя, с ними незнакомого, возник ложный образ того, о чем повествует книга. Для всех, кто хочет быть уверенным в том, что в современных Библиях приводится достоверный и надежный древний текст, это, скорее всего, хорошая новость.

C другой стороны, даже если текст надежно передавали со II столетия до нашей эры, это не значит, будто именно он восходит к пророку Исаии, или к редакторам Пятикнижия, или к сочинителям псалмов, или к любому другому библейскому автору. Однако мы не можем уходить в глубь времен, за эпоху свитков Мертвого моря, с такой же уверенностью. Мы даже не знаем, была ли когда-нибудь «изначальная» форма у текста (скажем для примера) Книги пророка Исаии: вполне возможно, у нее были разные редакции, ни одна из которых не в силах притязать на превосходство – в те далекие эпохи аналогия с Новым Заветом была бы ближе, нежели в последующие времена. На самом деле в одном случае одна вариативная традиция существовала несомненно – у Книги пророка Иеремии: ее фрагменты, найденные в кумранской пещере № 4, позволяют предположить, что текста в ней намного меньше, нежели в том виде, в каком ее сохранила масоретская традиция. Если рассмотреть этот случай отдельно от других, он дает возможность для ряда гипотез. Возможно, кумранские тексты представляют собой сокращенную версию оригинала; возможно, МТ – расширение кумранской версии; или, возможно, существовало два варианта Книги пророка Иеремии, возникшие в одно время, и ни один из них не может претендовать на то, чтобы считаться оригиналом. Но наряду с этим свидетельством мы должны учитывать и греческий перевод книги.