В Поволжье прарусы вступили в тесное взаимодействие с позднескифскими, угро-финскими, балтскими и тюркскими народностями, позаимствовали от них многие черты быта и материальной культуры. При этом они сохранили родной язык, верования и обряды: почитание свето-огненного божества, сожжение умерших, захоронение их праха на окрестных нивах. Славяне приобщили местные племена к пашенному земледелию, выплавке железа, ремёслам и, по всей вероятности, к своему богатому, гибкому языку. За три столетия непрерывных внутренних перемещений и смешений многоплеменную по происхождению именьковскую археологическую культуру сплавили невещественные начала: язык и воля. В совместной защите от врагов возникла внутренне единая народность, принявшая праславянское самоназвание
Более шести сотен уже найденных археологами селищ именьковцев располагались, в основном, на границах лесов, родовыми гнёздами, нередко с городищем на речном мысу. Подобно жителям Поднепровья, именьковцы обитали преимущественно в срубных квадратных или прямоугольных полуземлянках с серединным столбом, четырёхскатной кровлей и открытым очагом. Они охотились на лося, зайца, бобра и медведя, разводили лошадей, крупный и мелкий скот, возделывали просо, ячмень, полбу, использовали серпы и косы, а в земледелии – плуги с наральником «приднепровского типа». Изделия именьковцев из железа, меди, бронзы, оружие (топоры, мечи, наконечники копий и стрел) и глиняная посуда были почти лишены украшений, но отличались высоким качеством. Их археологическое наследие III–VII веков выделяется на фоне восточнославянского ярко выраженным смешанным типом, богатством и признаками более зрелой культуры. Об этом свидетельствуют находки в ареале Сиделькино-Тимяшево, на городищах Кондурча, Лбище, Переволоки, Старая Майна, Ош-Пандо-Нерь, Новая Беденьга и др.
Гидронимы славяноязычных именьковцев неизвестны, но, можно утверждать, что Волгу они считали священной и использовали в её названии слово с корнем