Он также отметил: «Основным вопросом при созыве первого русского Поместного Собора является вопрос о составе последнего… [Собор] не может состоять из представителей одной какой-либо церковной степени… Вообще, при одностороннем представительстве на церковном соборе может не быть принята во внимание вся полнота нужд Церкви, не по каким-либо групповым интересам, как это нередко высказывается (таким интересам не может быть места в Церкви и тем более — на церковном соборе), а единственно в силу чрезвычайно разнообразных нужд церковных, кои посему должны иметь возможно более разнообразных своих выразителей. Таковыми, кроме епископов, являются прежде всего представители белого духовенства, ближайшие и непосредственные пастыри церковного стада; они и могут представить богатый и ценный материал для соборных суждений о действительных нуждах Церкви. Также справедливым и желательным представляется присутствие на церковном соборе и верных мирян»[13].

«Основой церковной, — по мнению епископа Арсения, — является приход, от жизнеспособности которого зависит жизнедеятельность и всего церковного организма. Поэтому с обновлением строя при ходской жизни и нужно начинать дело церковного переустройства»[14]. Именно этому вопросу и посвятил епископ Арсений большую часть своего отзыва.

Далее он изложил свои соображения о церковном суде, о духовно-учебных заведениях, о строе епархиального управления, отметив важную роль епархиальных съездов в жизни Церкви.

В конце своего отзыва епископ Арсений замечал, что «Русская Православная Церковь очень обширна — и по своей территории, и по числу верующих; условия жизни последних в различных местах нашего отечества не одинаковы; сплошь и рядом в иных епархиях возникают насущные, жгучие нужды, каких не испытывают другие епархии… Восстановление митрополичьего института в его древнецерковном значении, применительно к новым условиям и потребностям, явилось бы одним из наиболее действенных путей для осуществления в современной Церкви начала соборности; митрополичий институт составлял бы крепкое и живое звено, которым неразрывно соединялись бы меньшие церковные единицы с высшим органом управления русской православной Церкви, образуя единое живое, соборное тело Церкви… Митрополичьи округа должны быть объединены под властью первосвятителя русской Церкви, согласно с церковными канонами… Ради чести русской Церкви, первосвятителю ее более всего приличествует сан патриарха. В лице патриарха русская Церковь приобретет своего представителя… Учреждение у нас или, вернее, восстановление патриаршества будет знамением освобождения православной русской Церкви от опеки государства и возвращением к „ее древней, отцами преданной и святыми канонами утвержденной, церковной красоте“. Избрание патриарха принадлежит Поместному Собору русской Церкви с соизволения Государя. Патриарх управляет Церковью не единолично, а посредством постоянного Синода, в состав которого входят избираемые на митрополичьих Соборах епископы. Самым высшим церковно-законодательным учреждением в русской Церкви должен быть Поместный Собор, созываемый периодически по мере надобности. Теперь остается молить Бога, чтобы, во исполнение обещания Государя, скорее наступило „благоприятное время“ для созыва Поместного Собора Всероссийской Церкви. Но предварительно непременно должен быть съезд всех епископов, так как я уверен, что и среди нас существуют разногласия по иным вопросам веры и церковного управления»[15].