Жила сиротливо одна?

С тех пор, как исчез ты, ни звуки ситары,

Ни песни уж ей не звучат.

С тех пор, как исчез ты, твоей Яшодхары

Не красил роскошный наряд!

И только теперь в златотканом уборе

Встречает она тебя тут…

А ты? Ты в лохмотьях… Ты — нищий… О, горе!

Ты бледен, измучен и худ!

Зачем? — вопросил он словами укора.

— Таков был мой род, — он сказал.

— Твой род был велик. Но из предков который

Подобно тебе поступал?

Учитель ему возразил:

— Не об этом

Сказал я: невидим мой род,