⁶⁵ «Что строй наш неудовлетворителен и неканоничен – об этом не может быть двух мнений, защищать его могут разве официальные казённые апологеты. Что нам необходимо возвратиться к строю соборному, что Церковь нашу необходимо освободить от мирского влияния – это знает и чувствует всякий, вдумчиво и сочувственно относящийся к делам нашей Церкви. Дурная сторона петровской реформы не в том, что она уничтожила патриаршество и установила синод, а в том главнейше, что вместе с этим упразднился и законный древний соборный строй Церкви, не имеющий ничего общего с новым» (Евдоким (Мещерский), еп. На заре новой церковной жизни. Троицкая Лавра, 1905. С. 57). См.: ОСК. III.4.

⁶⁶ «Свод законов Российской империи» (Ст. 1); слово «неограниченный» упразднено 23 апреля 1906.

⁶⁷ «В основе русской абсолютной государственности лежало богоотступничество, человеческое самоутверждение, <…> цезарепапизм есть <…> соблазн человечества, не принявшего ещё внутрь себя Христа и ищущего внешней опоры, а не особенная метафизика православия. Свенцицкий прав, когда говорит, что тут действуют “силы, противоположные Христу”. Папоцезаризм и цезарепапизм – два великих соблазна в христианской истории, две уступки князю мира сего, загипнотизированность блеском его царства» (Бердяев Н. К вопросу об отношении христианства к общественности // Век. 1907. № 24). В 1917 очнулись и иерархи. Архиеп. Арсений (Стадницкий) на заседании Синода говорил: «Двести лет Православная Церковь пребывала в рабстве. <…> Революция дала нам свободу от цезарепапизма» (РДСМ. № 27). Ему вторили еп. Иннокентий (Фигуровский): «Российская Церковь <…> 200 лет находилась в пленении у русских царей <…> ныне освободилась от векового рабства <…> избавилась от позора, от участия в навязанном ей грехе цезарепапизма» (РДСМ. № 132, 93); и Е. Н. Трубецкой: «Царское самодержавие в России <…> поставило свою власть выше Церкви, и в этом было самопревознесение и тяжкое оскорбление святыни. <…> Церковь издавна находилась в плену у самодержавия. Цезарепапизм – изначальный грех нашего церковно-государственного строя. Мы привыкли к этому рабству. <…> Самодержавие оказалось сосудом диавола» (Новый мир. 1990. № 7. С. 221, 227). Еп. Михаил (Космодемьянский) констатировал: «Цезарепапизм, то есть господство в церкви царской власти, или полное зависимое подчинение церкви государству, сказывался на всех сторонах церкви и охватывал круг всей её жизни и деятельности» (РДСМ. № 109). Еп. Андрей (Ухтомский) подтверждал: «Цезарепапизм поставил церковную жизнь в её общественном проявлении – на край гибели. <…> Самодержавие русских царей выродилось сначала в самовластие, а потом в явное своевластие, превосходившее все вероятия. <…> Держало св. Церковь на положении наёмного слуги. <…> И вот рухнула власть, отвернувшаяся от Церкви. Свершился суд Божий. <…> Освободилась от гнёта государства Христова соборная Церковь» (РДСМ. № 150, 79). Архиеп. Митрофан (Симашкевич) прославлял «светлое торжество освобождения Церкви отечественной» от «засилия своекорыстной власти» (РДСМ. № 78); еп. Иоанн (Левицкий) полагал, что «церковь в лице верных своих чад не может не радоваться своему освобождению от тех стеснений, которые давили самоопределяющуюся её жизнедеятельность» (РДСМ. № 115); архиеп. Агафангел (Преображенский) указывал: «Нам, духовным, в особенности следует порадовать и благодарить Бога за то, что с падением старого строя кончился в Церкви Православной цезарепапизм, так сильно давивший Церковь» (РДСМ. № 55-А). Еп. Пантелеимон (Рожновский) итожил: «Старое правительство в упоении своей властью не считалось ни с постановлениями святых отцов, ни с епископской благодатью, а грубо господствовало над высшим духовенством, обращая церковь в служанку для своего возвеличивания и тщеславия. <…> Грех против церкви это есть самый главный грех старой власти» (РДСМ. № 137).