Волкову он решил позвонить лишь через две недели и то только потому, что одну насущную проблему без его содействия решить оказалось невозможно.

- Рад, - коротко приветствовал Андрей. – И что у вас, наконец-то, всё в порядке, и что ты решил позвонить.

- Альфа Диких? – поинтересовался Максим.

- Да, отец сразу после твоего наезда перезвонил мне и успокоил, что вы оба в нирване. Мог бы и сам, или настолько было некогда?

- Скажи, если бы ты мне поручил беречь Татьяну, а я прохлопал ушами, и волчица проделала бы тот же путь, что и Оля, что бы ты со мной сделал?

- Прибил бы, наверное, - задумчиво ответил Верховный. – В первые дни – так точно. Потом, может быть, просто морду набил. При условии, разумеется, что в результате твоего недосмотра моя волчица не пострадала.

- Тогда ты меня понимаешь.

- Понимаю. Когда вас ждать на родину?

- По этому поводу и звоню – у Ольги, кстати, твоими стараниями, нет документов. Сейчас март, крайний срок – в начале мая у нас должен быть паспорт с визой.

- Я тебе что – волшебник? Допустим, загран ей сделают, это не проблема, но визу так быстро не получить, даже с содействием отца. Требуется личное собеседование, а наша путешественница далеко находится от посольства США в Москве. Как вариант – сдаться властям и после штрафа её вышлют из страны, но это навсегда закроет возможность легального въезда. Жизнь длинная, вдруг понадобится?

- И как нам возвращаться?

- Как и туда – своим ходом.

- Через Ратманова? Убежала одна «собака», через три месяца забрали уже двух? Люди не настолько доверчивы, знаешь ли, - возразил Решетников.

- Зачем через Крузенштерн и Ратманова? Лёд сойдёт уже, пролив чистый – на катамаране переплывёте, вот и всё.

- На катамаране?

- Да, отец приготовит всё, я уже с ним этот вопрос обсуждал, - ответил Андрей. – Всё нормально будет, там в это время года сплошные туманы, проскользнёте, как по маслу, а на берегу вас встретят.

- Пограничники?

- Нет, наши. Говорю же, отец всё подготовит. Ты лучше расскажи – как Ольга?

- В порядке, - осторожно бросил Решетников

- Привет передавай от моих, - вздохнул Волков. – Не могу сказать, что простил ей своеволие, но мы все рады, что она добралась цела и невредима.