— Не беда, — махнул рукой Сизый Нос. — А за этот баркас ты не беспокойся. Я знаю, кто его хозяева, и завтра они его заберут.
Буратино лежал и принюхивался: пахло родной стружкой.
«А ведь в этой самой мастерской я родился и запищал, когда Джузеппе начал обтесывать меня топориком!» — вспомнил он и уснул.
Утром папа Карло нащупал в левом кармане куртки сложенный вчетверо лист пергамента, о котором он совсем забыл. Развернув его, он прочел:
«Я, художник Круз, завещаю театр „Молния“ и сундучок с драгоценностями человеку, имя которого начинается с буквы „К“…»
«Я, художник Круз, завещаю театр „Молния“ и сундучок с драгоценностями человеку, имя которого начинается с буквы „К“…»
Выскочив на улицу, папа Карло быстро, как только мог, зашагал к судье.
Куклы, Артемон и Мона поспешили за ним.
СНОВА В СУДЕ
СНОВА В СУДЕ
Лиса Алиса, увидев папу Карло, вбежавшего в здание суда, помчалась к Карабасу.
«Тут что-то затевается, — решила она, — надо не опоздать!»
И через десять минут вся компания была в сборе.
Судья сидел на возвышении в своем кресле. Он взглянул на шарманщика поверх очков, взял у него бумагу и стал ее громко читать. Когда он дошел до слов: «…имя которого начинается с буквы „К“…», — в зале зашептались:
— Карло, Карло…
Но тут вскочил с места Карабас Барабас и закричал:
— И мое имя начинается с буквы «К»!
— Сядьте на место, — строго сказал судья и продолжил чтение: «…и в том случае, если он человек хороший, добрый и любит животных…».
— Я! — снова закричал Карабас. — Я хороший, я добрый, я люблю животных! Отдайте театр мне!
— Я еще не дочитал завещание до конца, — заметил судья, — «…и три свидетеля подтвердят это на суде».