В толще земли виднелась выкрашенная в зеленый цвет деревянная дверь. Если бы кто-то встретил нечто подобное наверху, то наверняка бы принял ее за вход в подвал или в цокольный этаж, где нет ничего страшнее дров, угля или кучи старого хлама. Здесь же, в конце туннеля, глубоко под землей, она выглядела чрезвычайно неуместно и потому наверняка не сулила открывшему ее ничего приятного.

Клеменс выглядел чрезвычайно довольным.

— Вот она.

Мистер Мун ничего не сказал. Несколько мгновений он постоял в нерешительности и потянул дверь на себя. За ней разверзлась тьма, глубокий вертикальный штрек, в глубине которого мерцал слабый свет. Сомнамбулист поднес фонарь поближе, осветив металлическую лестницу, прикрепленную к внутренней стене бездонной шахты.

Клеменс нервно хохотнул.

— Здесь я вас покину.

— Весьма вам признателен. — Эдвард протянул строителю горсть монет. — Вы очень помогли мне.

— Да с нашим удовольствием. — Железнодорожник заковылял в обратном направлении, явно торопясь убраться подальше. — Мистер Мун…

— М-м?

— Будьте осторожны.

Строитель исчез во внешнем туннеле. Эдвард проводил его взглядом.

— Пойдем на свет, — решил он и начал медленно спускаться, крепко держась за перила. Он окликнул друга: — Идешь?

Сомнамбулист отчаянно пытался изобразить, насколько он боится высоты. Однако в темноте его знаков все равно никто бы не разглядел.

— Не беспокойся, — беспечно произнес мистер Мун. — Слишком темно, потому не видно, как высоко мы находимся. — Он стал спускаться дальше, и великан последовал за ним. Будь он способен ругаться себе под нос, наверняка бы ругался.

Роджер Клеменс вынырнул из темноты на платформу и обнаружил там упитанного румяного человека. Он ждал его, держа в руке что-то вроде недоеденной булочки.

— Добрый вечер, мистер Клеменс.

— Мистер Макдональд…

Толстяк откусил изрядный кусок и шумно зачавкал, словно пес, роющийся в куче объедков. — Дело сделано?

— Подписано, запечатано, доставлено.