– Я слышала, Эван приезжал.

– Да, ненадолго.

– И что он думает о диске?

– Ну… – Я даже не успела придумать отговорку.

– Просто поверить в это не могу! Хорошая же ты сестра! – Мелли бросила трубку.

Я попробовала позвонить еще раз, чтобы извиниться, но она не отвечала. Мое чувство вины сменилось гневом. Сейчас мне было не до этой чепухи. Маньяк пытался испоганить мою жизнь. Ладно, Мелани об этом ничего не знала, но ведь могла она подождать?

После того как я сменила номера, звонки от Джона прекратились. Первые пару дней мне было нелегко – я все время проверяла замки и сигнализацию, но ничего не происходило. Эван был прав, давно уже следовало поступить так. Больше я не буду подпрыгивать от малейшего шороха, не буду проверять мобильный каждые десять секунд. Я не смотрю выпуски новостей, не ищу в «Гугле» информацию о Кемпинговом Убийце. Я даже увлеклась новыми проектами и вчера приняла много заказов на реставрацию мебели. Мне кажется, что я сидела на каком-то страшном наркотике, а теперь избавилась от зависимости, и я поверить не могу в то, насколько он отравлял мою жизнь. Но теперь с этим покончено. Я распрощалась с этой историей навсегда.

Сеанс шестнадцатый

Сеанс шестнадцатый

Знаете, что злит меня больше всего? Со стороны может показаться, что Эван – рациональный человек, а я слегка сумасшедшая. Я даже смирилась с этим. Я всегда думаю: «Боже, и зачем я сорвалась, почему я всегда так реагирую?» Теперь, когда я пытаюсь понять, почему все пошло не так, я осознаю, что это Эван швырнул зажженную спичку мне под ноги, зная, что я стою в луже бензина.

Вот, например, сегодня утром. Я собирала Элли в школу, и она просматривала свой гардероб, пытаясь выбрать, в чем пойдет. Выбрала красную юбку, но потом сказала, что она не подходит к ленточке в волосах, и поэтому весь процесс начался сначала. Олешка, вероятно, решил, что сейчас самое время заболеть какой-то бактериальной инфекцией, из-за которой ему нужно пить таблетки три раза в день. Он отказывается есть эти таблетки, как бы я их ни маскировала в его еде. Так что пришлось гоняться за псом по всей кухне, а потом запихивать таблетку ему в горло. Только представьте себе. Элли вопит: «Ты делаешь ему больно!» – а собачий корм разлетается во все стороны, пачкая и меня, и Олешку, и Элли, и пол. А потом Эван, мой милый, добрый, такой рациональный жених заходит в кухню, смотрит на весь этот бардак и говорит:

– Боже, я надеюсь, ты все это уберешь.

Вы представляете?! Конечно, я вышла из себя.

– Отвали от меня, Эван! Если тебе это так мешает, сам убирай!