Всхлипывая, Дженна откинулась на закрытую дверь квартиры миссис Кассельбаум, достала телефон и позвонила по единственному пришедшему в голову номеру.
— Стивен, пожалуйста, приезжай.
Стивен поспешил по лестнице к ее квартире и предъявил свой жетон, когда спасатели пронесли на носилках пострадавшую. Он вопросительно взглянул на посеревшее лицо миссис Кассельбаум в обрамлении бигуди, потом на спасателя. Тот пожал плечами.
— Пятьдесят на пятьдесят, — сказал он. — Ей восемьдесят два года.
— Куда вы ее везете? — спросил Стивен, понимая, что Дженна захочет знать.
— В больницу Уэйка. Нам пора.
Они протиснулись мимо Стивена, вышли через парадную дверь дома, где рядом с мигающими огнями «скорой помощи» собралась испуганная толпа.
Стивен остаток лестницы преодолел, перепрыгивая через три ступеньки, и остановился как вкопанный перед входом в квартиру Дженны.
Двое полицейских в форме стояли у обеденного стола, там же лежал перевернутый стул. На столе — остатки ужина, и Стивен узнал в одной из грязных тарелок собственную. Опустил глаза, где у его ног неподвижно лежал пес. Глянул в сторону раздвижной стеклянной двери, в которой аккуратно был вырезан круг размером с кулак.
Дженна лежала на диване, над ней склонился врач «скорой помощи». Ее бледное лицо резко контрастировало с черными волосами. Горло было перевязано.
Слепящая ярость закипела где-то глубоко внутри. Сукин сын. Пришел в ее дом. Обидел ее.
Стивен тяжело сглотнул, пристально вглядываясь в ее лицо, в повязку на шее. Кто-то посмел ее обидеть.
Но она жива. И она позвонила ему.
Он переступил порог и был тут же остановлен полицейским. Стивен показал жетон.
Один из полицейских нахмурился в замешательстве.
— Это вне вашей юрисдикции, агент Тэтчер, — вежливо произнес он.