Мел взяла кота на руки, игнорируя вцепившиеся в неё тут же когти. Поглаживая по самой настоящей, куда более мягкой, пусть и грязной кое-где шерсти, ощущая тепло его маленького тельца, замечая, что тот потихоньку успокаивается, она дождалась, пока Марц позвонит кому надо и потом высказалась сама, первая, без вопроса.

— С тобой интересно.

— Я знаю, — ухмыльнулась она, — Не всегда спокойно, но интересно. Так а... Я с другом договорился, он глянет чё к чему. Пошли?

А сама тоже гладила дрожащее создание — невесомо, одними только подушечками пальцев. Удивительно нежно для своей постоянно взбалмошной натуры и в глазах можно было тоже прочитать — тоску и грусть, смешанную с сильным желанием позаботиться. Марц уже думала, как будет орать на соседей, как отбивать право вообще на существование комка под боком.

Жила Марципан там, где был полигон. Не важен был адрес, она редко выбиралась на улицы — только если бухать или впрягаться за знакомых. Таких же беспризорников было несколько, спали в одном помещении, только картонными перегородками отделяли кровати.

Мел кивнула. Конечно «пошли»! В последнее время она совсем не знала, куда же себя деть в этом сером мире, а тут вдруг появилось яркое безбашенное пятно, которое если и что-то вызывало, то уже не раздражение, а интерес, на тонкой грани понимания. Может, сложись всё иначе, Мел выросла бы такой же. Но не сложилось.

Ветеринар доверия не вызывал, впрочем, у Мел всегда было с этим туго. Кота она ему отдавала даже с некоторым нежеланием, только когда увидела в его глазах искреннее желание помочь. Стояла, словно тревожась, с холодеющими пальцами, смотрела, как обрабатывают животному рану, как присыпают порошком, как, держа с Марц в две пары рук, выбривают вокруг уха лишнюю шерсть. Кот царапался и шипел весьма убедительно.

Потом кота несла Марц, а Мел какое-то время ещё шла рядом, хотя им было совсем не по пути, слушала возмущения и жалела, что сейчас уже и не выпьешь.

«Я тебя найду, никуда не денешься,» — всплыло в голове.

«Обязательно найди,» — подумала Мел.

Глава 18

Глава 18

Обратная дорога оказалась будто короче. Да и Ворон вытянул весь разрешённый ограничениями скорости максимум. Медленно поднимался по лестнице, чтобы не оставлять Дока позади — было бы крайне неприлично. А потом всё же дал себе волю, нашёл в квартире маленькую тёплую Ташу и обнял, приподнял над полом, не зная, как ещё выразить радость за то, что снова её видит. Все потраченные нервы, вся боль стоили её дыхания, сердцебиения и, пусть затравленного, но живого взгляда.