* * *

- Исправительное учреждение строгого режима Буша. Первое интервью с Адамом Хорровицем, осуждённым серийным убийцей. Дата - 09 июля 2014 года. Как ты сегодня, Адам?

- Ты заигрываешь со мной? Ты хочешь свидание?

- Что? Нет.

- Тебе нужен сосед? Ты хочешь набиться в друзья?

- Нет.

- Тогда давай забудем о светских разговорах. Согласен?

- Согласен. Твоя позиция ясна. Итак, как насчёт того, чтобы ты просто рассказал мне о себе? Расскажи мне о своих родителях. Каким было твоё взросление?

- Это клише - обвинять во всех моих преступлениях плохое воспитание. Я знаю. Это выглядит так, будто я пытаюсь избежать личной ответственности за свои действия. Но это не так. Я знаю, что сделал. Я также знаю, что я бы не стал, не смог бы сделать ничего из этого, если бы не мой отец.

Мой отец верил в то, что каждый отец обязан сделать так, чтобы его сын был лучше, чем был он сам. Благородное чувство. Но мой отец зашёл слишком далеко. Он не был доволен тем, что просто предоставил мне лучшее образование, лучшее воспитание, лучшие возможности трудоустройства. Он хотел бóльшего. Видишь ли, мой отец был инженером-биологом. Начинаешь понимать? Он не верил, что одно только правильное воспитание является ключом к лучшему виду детей. Для него лучший ребёнок означал лучшие гены. Итак, он сразу перешёл к сути дела. Он начал «улучшать» мою ДНК, изменяя мой генетический код.

Я помню, как он сетовал на то, что женился по любви. Он сказал, что это эгоистично. Что он подвёл меня в этом отношении. Ему следовало жениться на женщине, которая дала бы ему лучшее генетическое потомство. Моя мать была невысокого роста, среднего интеллекта, среднего образования, внешности чуть выше среднего, но не королевы красоты. Вот где мой отец считал, что подвёл меня. Он думал, что ему следовало жениться на женщине, которая была высокой, спортивной, с умом и красотой выше среднего. Это было оскорблением моей матери, которая была для меня идеальна, но я ничего не сказал в её защиту, и здесь я беру на себя полную ответственность. Я никогда не говорил за себя. Я никогда не говорил отцу останавливаться. Я позволял ему делать со мной всё, что он хотел. Видишь ли, я не хотел его разочаровывать. Думаю, часть меня хотела быть суперменом, он всегда говорил мне, что сделает меня сильнее, чем локомотив, быстрее, чем мчащаяся пуля, умнее Эйнштейна. Я тоже этого хотел. Кто бы не хотел? И я безоговорочно доверял своему отцу.