– Припоминаю, – сухо ответила Кейт.

– Что ж, я очень рассчитываю на эту его привычку.

– Что ты имеешь в виду?

– У Лютера был запасной план на этот случай.

Открыв рот, она уставилась на него.

* * *

– Миссис Брум?

Дверь приоткрылась, и показалось лицо Эдвины Брум.

– Да.

– Меня зовут Кейт Уитни. Лютер Уитни был моим отцом.

Кейт облегченно вздохнула: пожилая женщина приветливо улыбнулась ей.

– Как же, я видела тебя раньше. Лютер часто показывал твои фотографии. Ты даже милее, чем на снимках.

– Спасибо.

Эдвина распахнула дверь.

– О чем же я думаю. Ты, наверное, замерзла. Заходи, пожалуйста.

Эдвина провела ее в маленькую гостиную, где на мебели уютно устроились три кошки.

– Я только что заварила чай, хочешь?

Кейт колебалась. Времени было в обрез. Она осмотрела крошечную комнатку. В углу стояло старое пианино, покрытое толстым споем пыли. Кейт взглянула на потерявшие зоркость глаза женщины; удовольствие от игры на пианино, должно быть, давно было ей недоступно. Муж скончался, единственная дочь покончила с собой. Как часто к ней заходили гости?

– Спасибо, с удовольствием.

Они расположились на старой, но удобной мебели. Попивая горячий крепкий чай, Кейт начала согреваться. Она откинула с лица прядь волос и, взглянув на Эдвину, увидела, что та смотрит на нее грустными глазами.