- А ты? Тоже всюду с оружием?

- Да, - ответил он, скривился недовольно и опять уставился в стойку. Повезло ему, что он сегодня волосы заколол скобками, а то бы его прекрасные пряди вымазались об липкую стойку. У меня руки уже будто приклеились к ней навсегда.

- А здесь не будешь, - заявила она.

Обыскивал нас тот верзила, что сидел за первым столиком. Почему-то я знала, что это он и будет. Сила его билась о мою спину, точно глухая стенка. Ну и ну. Он обхлопал меня, будто для него это дело привычное, нашел ножи на запястьях и на спине и оба пистолета. Еще он нашарил сотовый телефон и положил его на стойку передо мной вместо того, чтобы забрать.

Было видно, каких усилий стоит Бернардо сдержаться, когда его обыскивали, щупали, отбирали пистолет. И нож из ботинка Бернардо верзила тоже вытащил. Пусть будет что угодно, но это лучше, чем последнее место преступления, хотя нельзя сказать, чтобы день складывался удачно.

- Можно нам теперь встать? - спросила я.

- Еще нет, - ответила барменша.

Бернардо бросил на меня довольно выразительный взгляд: мол, если его сейчас убьют, он будет являться мне во сне, потому что виновата буду я.

Я по-прежнему говорила спокойно, пытаясь достучаться до ее рассудка.

- Ты знаешь, что я - Анита Блейк. Ты знаешь, зачем я здесь. Что ты еще хочешь?

- Арфа, проверь у этого типа бумажник. Узнай, кто он.

Арфа? Здоровенный мужичина, гора потусторонней энергии, носит имя Арфа.

Вслух я ничего этого не сказала. Набираюсь ум Арфа вытащил бумажник Бернардо. Пистоле Бернардо он сунул за пояс штанов, мой браунинг - туда же, с другой стороны. "Файрстара" и ножен я не видела - может, он их сунул в карманы.

- В водительских правах написано: "Бернардо Конь-в-Яблоках", кредитных карт нет, фотографии нет, вообще ни хрена нет.

Глаза женщины снова стали безжалостными.

- Говоришь, близкий друг?

- Да. - Мне снова стало страшно.

- Любовник?

Если бы она не держала наставленный на меня обрез, я бы послала ее к черту с такими вопросами, но она держала, и я ответила:

- Да.