- Мне эта тварь десять лет что-то шептала. А что ты узнала всего за несколько дней?

Я задумалась. Я знала, что оно убивает ради еды, не ради удовольствия. Хотя наслаждается бойней, это я тоже ощутила. Я знала, что эта тварь боится меня и хочет меня. Боится усиления противной стороны еще одним некромантом и хочет выпить мою силу. И выпила бы, не помешай ей Леонора.

- Почему оно начало убивать сейчас? Через десять лет?

- Не знаю.

- Почему оно одних рубит в куски, а с других сдирает кожу?

- Не знаю.

- Что оно делает с теми частями тела, которые уносит с места убийства?

За эти слова полиция меня не похвалила бы. Я сообщила детали расследования лицу, в расследовании не участвующему. Но я больше хотела получить ответы, чем соблюсти осторожность.

- Не знаю.

Он снова закашлялся, но ничего на сей раз не выплюнул. Отлично. Если бы он продолжал плеваться кровью, я бы встревожилась, нет ли у него внутренних повреждений. Убеждать стаю везти его в больницу мне не хотелось. Вряд ли бы вышло.

- Где оно?

- Я там никогда не был. Но я понимаю: то, что убивало людей, - это не бог. Он сам все еще заключен там, где очнулся. Все убийства совершали его слуги, а не он.

- Что ты говоришь?

- А то, что если ты думаешь, будто сейчас дело плохо, так ты еще ничего не видела. Я его ощущаю во тьме - он лежит как раздутая тварь, наполненная силой. Набравшись силы сполна, эта тварь восстанет, и тогда миру небо с овчинку покажется.

- Почему ты мне это раньше не сказал?

- Ты привела с собой полицию. Если ты меня им выдашь, я покойник. Ты видела, что я делаю. Даже присяжных не надо будет собирать.

Он был прав.

- Когда все это кончится, ты должен будешь разобрать это создание. Ты должен освободить эти души. Согласен?

- Когда снова смогу ходить. Согласен.

Я посмотрела на его ноги и увидела что-то, распирающее штанины. Кость ноги, сложный перелом. Господи Боже мой. Бывают дни, когда камнями можно кидаться во все стороны, и даже не знаешь, откуда начать.