– Насколько я понимаю, не такая уж плохая мысль, – заметил третий. – Председатель…

– Это не наше дело, – прервал его старший, и разговор стих.

***

– Эдди! Давай, Эдди! – крикнула Мэри-Пэт, как только начался второй период. Смущенный мальчик посмотрел в ее сторону – мать всегда так волнуется, подумал он.

– Кто это? – спросил Филитов, стоявший в пяти метрах.

– Вон там – тощая такая, мы ведь встречались с ней, помните, Михаил Семенович? – спросил Язов.

– А-а, болельщица, – заметил полковник, наблюдая за тем, как сражение на льду переместилось к противоположным воротам. Пожалуйста, товарищ маршал, ну пожалуйста, сделайте это… – мысленно взмолился Филитов. И его желание исполнилось.

– Давайте подойдем и поздороваемся, – сказал Язов. Толпа расступилась перед ними, и маршал встал рядом с американкой, слева от нее.

– Если я не ошибаюсь, миссис Фоули?

Женщина быстро обернулась, по ее лицу промелькнула мгновенная улыбка.

– Здравствуйте, генерал.

– Вообще-то мое воинское звание маршал. Это ваш сын – номер двенадцатый?

– Да. Вы заметили, как голкипер прямо-таки обокрал моего мальчика?

– Вратарь сыграл превосходно, – заметил Язов.

– Пусть играет превосходно с кем-нибудь другим! – разгоряченно воскликнула Мэри-Пэт, наблюдая за тем, как игра начала смещаться к воротам команды Эдди.

– Неужели все американские болельщики походят на вас? – спросил Филитов.

Она снова повернулась, и на ее лице отразилось смущение.

– Правда ужасно, а? Родители должны вести себя…

– Как родители? – рассмеялся Язов.