– Простите, но сегодня утром начальник никого не принимает. Если вы позвоните ему днем…

– Скажите ему, что это Миган Скотт.

Он посмотрел на нее внимательнее. «Так это и есть та богатая американка, которая пытается освободить Хайме Миро. Я был бы не прочь позабавиться с ней пару ночей».

– Я сообщу о вас начальнику.

Через пять минут Миган уже сидела в кабинете де ла Фуенте. С ним было еще с полдюжины человек из тюремного начальства.

– Чем могу быть вам полезен, мисс Скотт?

– Я бы хотела встретиться с Хайме Миро. Начальник тюрьмы вздохнул.

– Боюсь, что это невозможно.

– Но я…

– Мисс Скотт, нам всем хорошо известно, кто вы. Уверяю вас, мы все были бы рады помочь вам, если бы могли, – с улыбкой сказал он. – Мы, испанцы, очень отзывчивый народ. К тому же мы сентиментальны, и время от времени мы не против закрыть глаза на некоторые правила и установки. Но, тут улыбка исчезла с его лица, – не сегодня, мисс Скотт. Сегодня особенный день. У нас ушли годы, чтобы поймать человека, с которым вы хотите встретиться. Так что сегодня – день, когда мы обязаны следовать всем правилам. Хайме Миро теперь встретится только с Богом, если у него он есть.

Миган подавленно смотрела на начальника тюрьмы.

– Но можно… можно мне хоть взглянуть на него?

Один из заместителей, тронутый страданием, написанным на ее лице, хотел было что-то сказать, но сдержался.

– К сожалению, нет, – ответил де ла Фуенте.

– Можно я напишу ему несколько слов? – произнесла она сдавленным голосом.

– Стоит ли вам писать покойнику? – Он посмотрел на часы. – Ему осталось жить меньше часа.

– Но ведь он подал апелляцию. Разве она не будет рассмотрена судейской коллегией?

– Они проголосовали против. Мне сообщили об их решении пятнадцать минут назад. Миро отказано в обжаловании приговора. Казнь состоится. А теперь, с вашего позволения…

Он поднялся, все встали. Обведя глазами комнату, Миган посмотрела на холодные беспощадные лица и содрогнулась.

– Да простит вас Господь, – сказала она.