Сильное шипение прорвалось сквозь звуки пламени.

– Что это такое, – прошептала Лорен, все еще больше боясь Штасслера, чем обрушивающихся стен и потолка, дыма и пламени. Рай попробовал встать на колени, чтобы выглянуть за край стола, но Лорен затащила его обратно.

– Отливки! – закричала она, уже не задумываясь о других угрозах. – Те, что в шахте! Которые он проверял.

Шипящий, трескучий звук продолжался пять секунд, десять, в то время как Рай закрывал ее своим телом. Лорен чувствовала его колючую щеку рядом со своей. Его лицо было прижато к полу, в то время как она следила за тем, что происходит.

Она вздрогнула от вида окровавленной бронзовой руки, схватившейся за стол, крепко сжавшей край. А потом она увидела поднимающуюся голову Штасслера. Его глаза уставились на нее, лицо было обожжено расплавленным металлом. Металл покрыл его щеку и губы, сжег пол-лица. На его виске зияла дыра, и она заметила торчащую над ухом кость.

Все его жуткие раны были вызваны непомерной температурой расплавленной бронзы, которая образовала кровавые завитки и пятна, темно-красные пятна, казавшиеся замерзшими, несмотря на дымящийся металл.

Рот Штасслера, превратившийся от внезапной выплавки в рваный овал, издал вопль, который она не смогла разобрать. Его другая рука появилась над столом. В ней все еще был пистолет. Он нацелил пистолет прямо ей в лицо. Лорен остолбенела. Она видела, как он кивнул, и хотя его рот не мог шевелиться, а глаза потемнели от боли, тем не менее Штасслер улыбался. Она была в этом уверена, улыбался, а его палец медленно тянулся к курку. Лорен закрыла глаза, не желая, чтобы последней картиной в ее жизни было изуродованное лицо этого убийцы.

От взрыва у нее чуть не лопнули барабанные перепонки.

Лорен испугалась, что в нее снова выстрелили, в ушах был тот же болезненный звон. Только когда она открыла глаза, то поняла, что мощный взрыв разнес остатки литейки. От взрыва упала последняя кирпичная стена, а осколки разлетелись на сотню метров.

Земля под ними гудела, словно гром, который несколько часов назад преследовал ее. Она почувствовала, что взорвалась главная шахта, и испугалась, что земля у нее под ногами может в любой момент разверзнуться и поглотить их.

Камни, земля, кирпичи и осколки стекол посыпались на их убогое укрытие. А потом с изумлением Лорен обнаружила, что дождь продолжает идти. Только теперь вода стала теплой.

Рука Штасслера все еще сжимала край стола, но головы у него не было. Ее снесло взрывом, и то, что она увидела, она запомнит на всю оставшуюся жизнь. Из шеи скульптора бил фонтан крови. Только тут она поняла, что теплые капли, падавшие ей на лицо, вовсе не дождь, а кровь.