— Это пароль? — поинтересовалась ассистентка от двери. Секстон поднял глаза:

— Что?

— Я считала, что вы лучше заботитесь о безопасности своих материалов, — добродушно пожурила она босса. — А ваш пароль состоит всего-то из трех знаков? Ведь специалисты рекомендуют использовать по меньшей мере шесть знаков.

— Все эти специалисты — подростки. У них еще молоко на губах не обсохло. Пусть они попытаются держать в памяти шесть произвольных знаков, когда им будет за сорок. А кроме того, дверь на сигнализации. Никто в нее не войдет.

Гэбриэл с улыбкой подошла ближе.

— А что, если кто-нибудь проскользнет, пока вы будете в туалете?

— И переберет все возможные комбинации? — Сенатор скептически улыбнулся. — Конечно, я торчу там долго, но все-таки не настолько.

— Реклама ресторана «Давид» утверждает, что я смогу отгадать ваш пароль за десять секунд.

— Вы не можете пока позволить себе обедать в «Давиде», — парировал Секстон, однако, по-видимому, заинтересовался.

— Ну что, слабо? — подзадорила ассистентка. Секстон принял вызов, очевидно, из любопытства.

— Так, значит, десять секунд?

Он закрыл программу и встал из-за стола, уступая место Гэбриэл.

«Введите пароль».

— Десять секунд, — напомнил Секстон.

Гэбриэл рассмеялась. Ей потребуется лишь пара секунд. Перед этим она заметила, что сенатор трижды нажал клавиши указательным пальцем. Несомненно, одну и ту же клавишу. Это не сложно. Она подметила и то, что рука его находилась в левом краю клавиатуры. Таким образом выбор сужался до девяти букв. А уж здесь выбрать нужную букву оказалось совсем нетрудно. Боссу нравилась аллитерация в словосочетании «сенатор Седжвик Секстон».

Никогда не оценивай «эго» политика слишком низко!

Гэбриэл трижды нажала на клавишу «С», и окно пароля исчезло.

Секстон от удивления раскрыл рот.

Все это произошло на прошлой неделе. Гэбриэл полагала, что сенатор вряд ли нашел время установить новый пароль. Да и зачем? Он ведь полностью доверяет своей ближайшей сотруднице.

Она набрала сочетание «ССС».