Если унесет в открытое море — это конец!

Так энергично и напористо, теряя силы не каплями, а стаканами, я плыла больше получаса, прежде чем почувствовала, что хватка течения ослабла.

Но я потеряла на этом спурте так много сил, что не без отчаяния поняла — придется вылезать из воды на один из проклятых островков. Я не смогу за одну ночь обогнуть эти фиги из моря!

Волна заметно похолодела, если бы не подогрев резины, я бы давно скорчилась от судорог и лежала на дне.

Я плыву и размышляю…

С начала второго заплыва от базы ты провела в воде, наверное, не меньше трех часов. Значит сейчас окрестности полночи. Не будь столь внезапной преграды, ты бы уже уплыла по прямой на два, три километра от незримой границы… Острова же по-прежнему держат рыбку у опасной черты, которая кровавым лампасом легла на карте прямо поверх морской синевы.

Итак, Лиза, нужно плыть к островам, выходить на берег и пробовать пройти преграду по прямой — от берега к берегу, а может быть огибать каменный блин по береговой кромке… Если удасться выйти на противоположную сторону затемно, то можно будет продолжить заплыв к финскому берегу, если нет — пережидать в укромном местечке следующий световой день и выплывать сразу с наступлением ночи.

Легкомысленный прожектор — один единственный на всю ночь! — продолжал фехтование с полуночной мглой. Его уколы умиляли сердце ребячеством позы. Скорее этими взмахами шпаги Суоми приветствовала своего гостя. Скорее этим бенгальским бальным огнем озарялись наряды Золушки в милой сказке. Скорее…

Островок был уже от меня на расстоянии в полкилометра. Ежась от страха, я цепко оглядывала его каменистую морду, но — странно — нигде не замечала ни одного огонька — за гребешками скал вырастало лысоватое голенькое пространство пустой земли. И только на самом загривке глаз различал смутное колыхание сосновой рощицы в лунном откосе.

Как ни было страшно — вид земли с поверхности бесконечной влаги казался обетованным раем.

Перестав экономить силы, я перешла на напористый кролль и вот уже мои ласты сладко касаются дна. От неожиданности я падаю на колени. Чувствую сквозь резину круглую гальку. Встаю спиной к берегу, лицом к набегающей волне — в ластах нельзя идти прямо.

Глубина воды чуть ниже пояса. Гладкие волны у берега завиваются рулонами пены и набегают с гневом и шумом, словно возмущены — ты снова спаслась? Луна сияет прямо в лицо. Когда вода доходит до колен, я снимаю ласты, чтобы сделать свободный шаг.

Уже в этот миг я чувствую внезапное беспокойство.

Мне кажется, что кто-то смотрит в затылок.